– Весьма вероятно, сэр.
– Это же просто отвратительно, знаете ли.
– Крайне огорчен, сэр.
– И вот еще что. Как быть с мистером Тоддом? Необходимо как можно скорее его вызвать. Принесите чай и пойдите дайте ему телеграмму, пусть мчится сюда первым же поездом.
– Я уже это сделал, сэр. Взял на себя смелость написать мистеру Тодду. Письмо отправил с посыльным.
– Черт побери, Дживс, оказывается, у вас все схвачено!
– Благодарю вас, сэр. К чаю подать тосты с маслом? Вот именно, сэр. Благодарю вас.
Я вернулся в гостиную. Мисс Рокметеллер застыла в той позе, в какой я ее оставил. Сидит на краешке стула, выпрямив спину, точно аршин проглотила; зонтик зажат в руке наподобие метательного снаряда. Снова окинула меня этим своим леденящим взглядом. Сомнений быть не могло – она меня почему-то невзлюбила. Наверное, потому, что я не Джордж М. Коуэн. По-моему, это уж чересчур.
– Однако какая приятная неожиданность! Не правда ли? – сказал я, нарушив гробовое молчание, длившееся никак не менее пяти минут, в надежде завязать хоть какой-то разговор.
– Неожиданность?!
– Ну да. Ваш приезд в Нью-Йорк, знаете ли, ну и все такое.
Мисс Рокметеллер подняла брови и сквозь очки кинула на меня цепкий взгляд.
– Что тут неожиданного? Разве я не могу навестить единственного племянника? – сказала она.
– Ну конечно! Конечно! Непременно! Я хотел сказать…
Тут в гостиной возник Дживс с чаем. Я пришел в неописуемый восторг. Когда не знаешь, что сказать, самое лучшее – занять себя каким-нибудь делом. Я принялся суетиться вокруг чайника и почувствовал себя почти счастливым.
– Чай, чай, чай! Вот и чай! Вот он, чай! – приговаривал я.
Вообще-то я собирался сказать совсем не то. И держаться намерен был гораздо более сухо и официально, ну и все такое. Тем не менее дело пошло на лад. Я налил ей чаю. Она чуть-чуть отхлебнула и, передернувшись, поставила чашку.
– Молодой человек, неужели вы вообразили, что я буду пить это пойло? – осведомилась она ледяным тоном.
– О да! Встряхивает, знаете ли, просто классно.
– Что значит «классно встряхивать»?
– Это значит, что человек взбодряется и ловит кайф, ну, то есть кайфует.
– Не поняла ни слова из того, что вы тут наговорили. Послушайте, вы англичанин?
Я постарался рассеять ее сомнения. В ответ – ни слова. Уж лучше бы она тараторила без умолку, чем так молчать. В общем, я твердо уяснил, что англичане ей не по душе. И возникни у нее крайняя нужда общаться с англичанином, я последний, кого она выбрала бы для этой цели.
Итак, наша беседа снова иссякла. Но я не оставлял усилий, хотя с каждой минутой убеждался, как трудно поддерживать непринужденный светский разговор, особенно если ваш собеседник цедит слова в час по чайной ложке.
– Удобно ли вы устроились в гостинице? – вежливо осведомился я.
– В какой гостинице?
– Ну в той, где вы остановились.
– Не собираюсь останавливаться в гостинице.
– Значит,