– Не сомневайся, сделаем тебе официальный документ от управы. Для Гликерии лично. Дескать, такой-то Иннокентий был официально привлечен для общегородского мероприятия. Сам распишусь на нем, по-братски.
– Правда?!
– От души, старик.
– В какое время отходим? – выдохнул парикмахер через мучительную лишь для него самого паузу.
– Возле касс будет объявление о месте сбора. Внимательно его изучите, – переходя на официальный тон, важно заявил Ханур. – Сколько стоит стрижка и покраска? Девять векшей? Хорошо, в зачет пойдет. С вас еще шестнадцать векшей регистрационного сбора. Сделал бы скидку такому счастливчику, да не могу. Нет, не могу, – горько вздохнул жулик. – Будет несправедливо по отношению к остальным. Все в равных условиях. Спортивный принцип!
– Да что там, я все понимаю, конечно, оно того самое, – парикмахер засуетился, выискивая по карманам деньги.
– После, после, – Ханур барственно остановил его руку. – Сначала закончите работу. Во всем должен быть соблюден порядок.
К моменту, когда он стараниями азартного рыболова Иннокентия превратился из броского рыжего парня в заурядного шатена, в мозгу Ханура уже выкристаллизовался план акции. Для начала следовало срочно обзавестись картой Пушина. Это он с вокзалом и кассами очень удачно в масть попал, потому что на тот момент не имел даже отдаленного понятия, есть ли они вообще и где находятся. Ханур с блеском исполнил задуманное у ближайшего газетчика на углу и произвел рекогносцировку на местности. Теперь ему следовало выстроить гипотенузу своих шагов в речной порт, чтобы спешно зафрахтовать корабль. Тут, как это часто бывает у блестящих планов, выползли неразрешимые проблемы. Во-первых, практически все речные электроходы находились в рейсах, и на причале торчало лишь два судна, одно из которых, судя по стойкому запаху навоза, перевозило животину, причем конкретно свиней. Во-вторых, капитан единственного подходящего кораблика наотрез отказался становиться ареной рыболовных страстей, потому что назавтра уже был арендован компанией лудильщиков по случаю их профессионального праздника. Не помогли ни щедрые посулы, ни радужные перспектива экономии аккумуляторов, поскольку планировалось почти все время стоять на якоре. Аргументы Ханура горохом отскакивали от монолитной стены упрямства речника.
У шкипера щетина напоминала блестящую черную проволоку. А росла она по всему лицу, исключая лишь глаза и медно-красный хобот, который заменял капитану нос. То ли из-за крайней мохнатости, либо по причине никак с ней не связанной, судоводитель категорически не желал идти на компромиссы.
– Рыбьей слизью мне всю палубу изгваздают! – махал он руками. – А на батареи мне плевать, мне их свободно солнце заряжает, так что ходом или стоймя – это без разницы. Да и лудильщикам я что буду говорить? Обратку давать, когда по рукам ударили? Нет, мил