– Семена из Песок?
– Как всегда.
– Документация как?
– Тоже обычная. Но сеять я опасаюсь, и агроном не уверен.
– Машина есть?
– Разумеется.
– Давай машину, пару мешков семян, контракт, документы – я еду в Пески.
У Артущенко имелись контракты с опытными станциями на поставки семян. В частности, со станцией в поселке Пески и с Артемовским и Мелитопольским питомником.
Краеугольным камнем всех контрактов шло требование чистоты семян от генного вмешательства. Культуры, выведенные с помощью генной инженерии, в хозяйстве Артущенко были запрещены. Это было имиджем всей фирмы. Нарушать его она не собиралась.
Директор станции принял посетительницу радушно. Она же сразу положила на стол сопроводительные бумаги к семенам.
– Господин Федоров, это ваши семена?
Он посмотрел и удивленно ответил:
– Да, наши, причем элитные, совершенно новый сорт.
– Как его выводили?
– Как и все в наше время.
– При помощи генной инженерии?
– Да, а что?
– Вы помните наш контракт? Если нет, напоминаю: ни одного зернышка модифицированного.
– Но сейчас все модифицированное.
– Мне плевать. Контракт вы заключили осенью. Если у вас ничего не было, зачем заключали? Что еще такое же?
– Почти все овощи: огурцы, томаты, тыквенные, картошка. Исключение – капуста, перец, прянка.
– Вы нарушили контракт. Я уничтожу всю рассаду из ваших семян, и вы уплатите неустойку. Советую прочесть форс-мажорные условия. В понедельник вы получите обратно то, что осталось, и счет на убытки. Вы нанесли мне убыток не менее, чем на три миллиона, плюс клеймо на репутацию фирмы.
– Вы не найдете нужных вам семян. Их уже не производят.
– Это не ваша забота. Готовьтесь оплатить неустойку. В понедельник мы встречаемся. Всего вам доброго.
Она вернулась на ферму.
– Сколько у нас НЗ?
– Запас на два года, на случай неурожая.
– Быстро все прокалибровать и подготовить к посадке. Всю рассаду уничтожить – посеем свои прямо в грунт. Будут овощи немного позже, но не страшно, имидж важнее. Землю в теплицах прожарить, даже случайно чтоб не осталось зернышка.
– Модификация?
– Да.
– То-то они растут, как бешеные! А жаль, столько труда пропало.
– Имидж важнее, а убыток оплатит станция. На понедельник приготовьте все семена, машину, и бухгалтер пусть подсчитает убытки – стоимость семян, проделанная работа, оплата рабочих, стоимость уничтоженной рассады, по минимуму недополученная прибыль, перевозка.
– Ма, это же их разорит. Ты смеешься, что ли?
– Нет, я хочу, чтобы эта станция стала моей собственностью.
– Ну, ты, мама, даешь! Нам такая станция, ты права, очень нужна.
В субботу и воскресенье она побывала на полях, в теплицах, – везде шли работы по уничтожению модифицированных