Сеню страшило ведомство ГКБ, так как в те годы еще свежи были воспоминания о разоблачении культа личности Сталина и участии в репрессиях КГБ. Кроме того, в студенческих кругах было хорошо известно, что туда берут исключительно русских до третьего колена.
– Они, что мою анкету не знают? Чтобы система КГБ и не изучила его анкету? Это нонсенс! У меня отец – из Воронежа и в паспорте стоит национальность – «русский», но моя мама, Даршман Любовь Григорьевна, чистая еврейка родом из Одессы. Вот и получается, по израильским законам, где национальность определяется по матери, он – еврей, а по советским, где национальность определяется по отцу, – он русский.
– Так в чем же дело, зачем его рекомендуют в систему КГБ? Чтобы сразу выгнать?
Потом он вспомнил другой пример. Фашисты, которые сжигали евреев в концлагерях, приглашали лучших еврейских ученых для развития военной техники, в частности, ракетной и ядерной.
– Ага! Сеня поймал сам себя на этой мысли! Значит, я им нужен по другим, научным соображениям!
Взвесив все «за» и «против» Сеня дал согласие на институт физического профиля по месту жительства.
Сеня жил на Нагорной улице, а этот институт находился в том же районе. Там были построены новые огромные десятиэтажные корпуса института системы СредМаша, а позже, АтомМаша. Это был ВНИИ Излучательной техники.
Сеня проработал там целые 23 года до развала СССР от должности инженера до начальника лаборатории с ученой степенью и ученым званием.
В этот же институт была распределена Наташа Марусенкова, вышедшая замуж после электрификации за бригадира строительного отряда Виктора Завьялова.
Сеня надолго запомнил первый день работы в этом ВНИИИТ. Он сидел в приемной дирекции на одном стуле с Наташей. У Наташи было обручальное кольцо, и поэтому многие подумали, что они муж и жена.
Наташу распределили в 36 научный отдел, а Сеню – в 8 научный отдел.
Сначала он попал в высоковольтную лабораторию к очень горячему и эмоциональному начальнику Абрику Заиловичу. Это был очень требовательный, но справедливый начальник лаборатории южных кровей.
Сеня сразу же врубился в тематику и подал три заявки на изобретения по высоковольтной импульсной технике для генераторов нейтронов. В этом институте, так же, как и во многих других, в состав авторов вписывали начальников. Сеня этого еще не осознал, а начальники, зная, что очень трудно протолкнуть заявку на изобретение, пропустили Сеню одного в авторах.
Каково же было удивление всех, когда пришли сразу три положительных решения на эти заявки. Вот тут-то все начальники и засуетились. В первую очередь заявил свои права начальник отдела, Григорий Маркович Фазанов, которого за глаза звали Гэ Фазанов, ясно, что не за хороший характер.
Начальник отдела, увидев необыкновенную изобретательность Сени, решил приблизить его к себе.
Вика