– Я вам не верю! – орал во весь голос муж Красиковой. – Вы что-то от меня скрываете! Мне сказали, что она в тяжелом состоянии! Она что, умерла?
Он попытался схватить Сергея за лацканы халата, но Саблин, занимавшийся в юности боксом, достаточно ловко увернулся и перехватил кисть разъяренного мужчины.
– Успокойтесь, пожалуйста, с вашей женой все в порядке, она сейчас находится под «системой», врачи постоянно наблюдают за ее состоянием. Она жива.
– Я хочу увидеть ее своими глазами! – продолжал настаивать Красиков, будто не слышал ни слова из Серегиных предыдущих объяснений. – Вы не имеете права не пускать меня к жене!
– Я вам повторяю: у нас стерильная зона.
Взгляд мужчины с подозрением остановился на халате Саблина. Да, вид халата как-то не очень соответствовал заявленным лозунгам о стерильности: на белоснежной еще утром ткани и на штанах остались бурые и желтые пятна после опорожнения дренажных флаконов, да еще несколько мелких кровяных пятен, попавших на халат, когда Серега ставил старику утреннюю капельницу.
Внезапно лицо Красикова резко изменилось, из агрессивного и яростного превратившись в жалобное и умоляющее.
– Я вас прошу, я вас очень прошу… Я должен увидеть ее… Я должен поговорить с ней, попросить у нее прощения… Я так виноват перед ней, так виноват… Ну пожалуйста, пропустите меня!
Саблин отрицательно покачал головой.
– Я вас пустить не могу, – твердо произнес он. – Все только на усмотрение доктора, эти решения принимает он, а не я. Как он скажет – так и будет.
– Где доктор?! – Красиков снова начал возмущенно вопить, от жалобного и просительного выражения не осталось и следа. – Позовите его сюда немедленно!
– Доктора пока нет. Подождите.
– Почему доктора нет?! Где он шляется?! А если моей жене станет плохо?! А если она умрет без медицинской помощи, пока ваш гребаный доктор где-то прохлаждается?!
«Ты бы лучше подумал о том, что твоей жене плохо и больно, когда бил ее, хватал и душил, – с неожиданной злобой подумал Саблин, хотя в принципе к родственникам больных всегда относился с сочувствием и пониманием и никогда не выходил из себя, с какими бы странными и неуместными просьбами и вопросами к нему ни обращались. – Тоже мне, защитник прав пациентов!»
Он развернулся и скрылся за дверью отделения. Зайдя в палату, сразу подошел к Красиковой.
– Там ваш муж пришел, – негромко произнес он. – Хочет вас видеть. Вы как? Хотите, чтобы его пропустили? Это, конечно, запрещено, но иногда врачи разрешают.
Губы женщины слабо шевельнулись, она что-то произнесла, но Сергей ничего не разобрал и наклонился поближе к ее лицу.
– Я не могу его видеть, – донесся до него еле слышный звук. – Я очень виновата