– Пока твоя дочь живет в этом доме, она будет подчиняться тем же правилам, что и ты в детстве. Мне неважно, что последние шесть лет девочка таскалась с тобой и твоими хахалями по крысятникам. Отныне она будет получать достойное воспитание.
Кайя тайком прокралась вверх по лестнице, скрылась в своей комнате и как можно тише прикрыла дверь.
Крошечный белый комод и слишком короткая кровать словно принадлежали совсем не ей. В клетке, стоящей на коробке со старыми игрушками, шуршали ее крысы, Исаак и Армагеддон.
Кайя скинула одежду и наплевав на мокрые волосы и грязь на лице, забралась в крошечную кровать, притянула ноги к груди, чтобы поместиться на матрасе, и закуталась в одеяло. Она знала, что такое настоящая одержимость, – видела, как мать желала славы. Кайя не хотела мечтать о невозможном.
Но сегодня, только этой ночью, она позволила себе думать о нем: о том, как вежливо он разговаривал с ней, как не похож был на других парней. О его сияющих глазах и кривой улыбке.
В сон Кайя провалилась, как в омут, сомкнувший свои воды над ее головой.
Глава 3
Папиросы – это совершеннейший вид сильнейшего удовольствия. Удовольствия изысканного и тонкого, но оставляющего легкий след неудовлетворения. Чего еще можно желать?..
Кайя стояла в ручье, держа куклу Барби за светлые волосы. Прохладная вода щекотала ей ноги, солнце пекло спину, а в воздухе разносился аромат зелени и насыщенный запах земли. Ей было девять.
Во сне все казалось логичным, хотя Кайя знала, что на самом деле все было не совсем так. Воспоминание о теплом зеленом дне пришло из ранних лет. Но во сне все перемешалось, и здесь Спайк сидел на ковре мха, тянущемся вдоль берега, и шил для куклы платье и сумочку из листьев. Люти сидела верхом на Кене, обхватив его ногами за талию – ее переливчатые, как у бабочки, крылья легонько трепетали, – и пела пошлые песенки, от которых девятилетняя Кайя краснела и хихикала.
Хотелось б притвориться, что он может влюбиться,
Но нет, без сожаления на парня не взглянуть.
Когда он без одежды, нет проблеска надежды,
Что остальное тело прекрасно, как и грудь.
Ни проблеска надежды, когда этот невежда
Не хочет расстараться для девочки чуть-чуть.
Рядом с Кайей стоял молчаливый Грисл. Смеясь, она развернулась к нему. Друг попытался что-то сказать, но с губ его сорвался лишь гладкий белый камешек, который плюхнулся в ручей и лег на дно среди других камней, испуская странное свечение.
Как жаль, не знает мальчик, пластмассовый
мой зайчик:
Есть у девчонки тайный, прекраснейший цветок.
Громкое карканье заставило Кайю резко вскинуть голову. На дереве сидел ворон, его черные перья переливались на свету, словно бензиновое пятно на поверхности воды. Ворон склонил голову и уставился на Кайю, оказалось,