Один миг сменяет другой, дыхание наполняясь внутри стремится освободиться потоком вне, каждый раз,
возрождаясь и умирая…
Одна мысль, не находя подтверждений внутри своей «Ночи», отчаянно ищет во вне следующего «Дня» свое эхо доказательств настоящего, и лишь усмиряясь, дает её качество и плоды в лучшее Время…
Мне вспомнилось как однажды написав рассказ «На ладонях у Вселенной» посмела закончить его « этими словами», когда «конец» является на самом деле слишком иллюзорным понятием…
Рискнув вне всяческих сомнений о предначертанности
продолжения жизни рассказа, словно прокладывая вновь свой же путь заново, переплетаюсь Духом своим в Слове в том сочинении.
Тем самым начинаю и продолжаю повествование моей настоящей книги. Книги, посвященной женщине-природе, бесконечной и не имеющей существенных границ в познании.
«….Она осталась Одна.
Казалась, что одиночество никогда так близко не садилось у её кровати, хотя она никогда и не страшилась его.
Быть может, потому оно так бережно брало её теплые руки и уводило в свои загадочные Миры.
Черным пледом оно укрывало её худенькие, тоненькие плечи и обещало показать самые глубокие бездонные темные воды, там, где её чистая река под рекой сольется с единым океаном её чувствования, её истинного блаженства от не принадлежности уже этому Миру…
Но под её глубинами по-прежнему жила Земля.
И где-то она сливалась, укрываясь чистыми волнами прощения, с новыми берегами суши её Души, той земли, что питает, растет и дает свои плоды и яркие Сады новой Жизни.
«А вы способны полюбить голую, сухую землю, когда она – это вы, это я….?» – безмолвно пела в ней знакомая песня…
Обняв последние воспоминания о старой себе, она отдала их и без того уставшей от путников земле и слилась с ней навечно…
Соединившись со своей в ней первозданной природой и с самим её огненным ядром, зная уже все о смысле перерождения в свете нового восхождения Души.
Так Божественная искра привнесла небо на землю, соединив в междумирье ночь и день, тьму и свет, сны и реальность, женщину и мужчину, жизнь и смерть в одной единой нити любви к ним…»
О продолжении я могу лишь теперь догадываться, растворив и познав единение не только в радости вкушения плодов прежней жизни на земле, но в большей мере разделения с ней всех её печалей и одиночества отчуждения о её забытом назначении.
Божественная искра стремилась не только растворить себя в глубинах недр Земли, отдав ей все свое тепло и понимание, но и жаждала дать однажды ростки Новой Жизни, пока ещё внутри приютившего её лона, наблюдая отжившие сроки господства власти теней, ходящих тщедушно по ней.
Так в свете неизбежного она стремилась всеми светлыми своими силами дать рост самой себе в уже новой форме сияния.
Стремилась