Она протянула руку, и между её пальцев набилась горячая, сухая, зернистая тёмно-коричневая почва.
– Эй, – поднявшись, она деловито отряхнула свою юбку. – Эй? Землерой?
Пустовала яркая поляна. Ветер продолжал задорно шептаться с листьями о чём-то, что её ушам не дозволено знать.
Анна медленно поднялась и огляделась. Никаких следов Землероя. Лишь птичка деловито чистила клювом свои пёрышки и ласково, чуть насмешливо подмигивала круглыми чёрными глазами-бусинками. Анна осторожно приблизилась к дереву; глубокая холодная тень легла ей на плечи, будто приглашая отдохнуть. Она обеими ладонями опёрлась о морщинистый ствол и заглянула за него. Там тень, казалось, была гуще, и ветер шумел как-то сердито и разочарованно, но там не было Землероя.
– Эй? – снова окликнула Анна. – Землерой? Землерой, покажись! Мы же уговаривались встретиться!
Сильный порыв ветра был холоден, как будто бы осень дохнула на поляну. Анна обхватила нагретые плечи руками и прижалась к мшистому, морщинистому стволу всем телом. Она неуверенно переминалась с ноги на ногу и бросала взгляд то за правое, то за левое плечо.
– Работает, что ли? – озадаченно спросила она саму себя. – Он ведь важный из себя такой… говорит, мол, много у духов разных дел. Я ведь не говорила ему, когда приду…
Анна опустилась в высокую траву. Длинные мягкие стебли приятно щекотали кожу, согревали её, остуженную злым холодным дыханием ветра, как тёплые материнские пальцы.
– Землерой, – почему-то полушёпотом позвала Анна, – Землерой, миленький, ну ты, что, обиделся? Надоело со мной дружить?
И сверху на неё, вместе с новым дуновением ветра, спустился отдалённый голос Землероя:
– Вот уж нет! Я тут занят просто!
Анна тотчас вскочила на ноги и запрокинула голову. В густой древесной кроне виднелось лишь густо-зелёное сплетение самых разных листьев да коричневатые вкрапления дверей. Анна завертелась, прижимая к груди руки.
– Эй! Эй, ты где?
– Да вверху я! – в голосе послышалось удивлённое раздражение. – Не замечаешь, что ли? Я у тебя прямо над головой!
И Анна вгляделась, так напрягая зрение, что у неё в уголках глаз даже показались слёзы. Она приподнялась на цыпочки, одной рукой опёрлась о морщинистый кряжистый ствол, а другую приставила козырьком ко лбу. Высоко-высоко, выше, чем мог подпрыгнуть