– Ну, мы пошли, – Алина улыбнулась сержанту обворожительной улыбкой и сделала вид, будто совсем не понимает, по какой причине он пыхтит и рвет с корнем уши.
– Женщины, подождите, миленькие, – взмолился сержант. – Помогите.
– Как? – в один голос спросили мы, округлив глаза.
Застрявший запыхтел громче. Он дернулся назад и взвыл от боли.
– Помогите мне просунуться обратно, – взмолился ленивый служитель правопорядка. – Вы мне уши направьте, куда надо, а там уж я сам.
Пришлось помогать. Я прижала полицейские уши к черепу и пропихнула их внутрь окошка, использовав в качестве подручного средства пилочку для ногтей. Алина с нескрываемым наслаждением кулаком направила голову сержанта вслед за ушами.
– Ой, спасибочки, – поблагодарил нас пострадавший, усиленно растирая ладонями уши и лоб, на котором остался легкий след от Алининого удара.
– Больше так не делайте, – посоветовала я. – Так куда нам идти?
Сержант по привычке дернулся к окошку, но в последний момент остановился – урок не прошел даром. Он выполз в коридор и, взмахнув рукой, повторил:
– Вторая дверь с левой стороны. Бузько Семен Иванович.
Старшим офицером оказался лейтенант, который по возрасту вполне мог носить погоны майора. Ему уже перевалило за сорок, но, видно, областное начальство не особенно было щедрым на офицерские звездочки для работников отдаленных участков.
Это был худощавый мужчина с редкой волосяной порослью на голове и смуглым обветренным лицом. Он смотрел устало и грустно.
– Семен Иванович? – смело спросила Алина и улыбнулась так широко, будто зашла не в кабинет начальника забытого районного отделения полиции, а в кабинет стоматолога, и, чтобы не терять времени зря, с порога показала свой прикус.
Не дожидаясь приглашения, она прошла в кабинет и села на один из стульев, стоявших вдоль стены. С грацией светской львицы она положила дамскую сумочку на соседнее сиденье, закинула ногу за ногу и игриво поболтала босоножкой, которая не имела задника и поэтому легко совершала колебательные движения вокруг пальцев. Вправо – влево, вправо – влево.
Семен Иванович завороженно смотрел на Алинину ногу, и это, наверное, продолжалось бы неимоверно долго, если бы мне не надоело стоять в дверях. Откашлявшись, я обратила на себя внимание. Бузько перевел затуманенный взгляд с носка Алининой босоножки на меня и раздраженно спросил:
– Женщина, а вам что здесь нужно?
– Нам, нам здесь нужно, – не прекращая улыбаться, поправила лейтенанта Алина.
Он опять повернул голову в ее сторону. Раздраженное выражение лица тут же сменилось миной самой откровенной