Тут она – или он? – услышала приближающийся цокот копыт по булыжной мостовой. Она – или он? – подняла глаза и увидела двух всадников на больших откормленных конях, которые ехали рядом, перегородив всю улицу и никого не замечая. Богатые кафтаны, сабли в дорогих ножнах на шелковых перевязях, шапки с кокардами – это были стражники. Между ними по мостовой брел человек в порванном вылинявшем халате, без шапки, со связанными руками. Должно быть, арестант, схваченный за какое-то прегрешение.
При приближении всадников прохожие вжимались в стены домов, чтобы кони не сбили их с ног или острые стремена не разорвали их одежду. Стражники ехали неторопливо, они не хотели кого-то задеть нарочно, но и не избегали этого. Они просто не замечали прохожих, как идущий по саду человек не замечает насекомых у себя под ногами.
Хасан – или Ника? – как все прочие, прижался к выщербленной глинобитной стене, чтобы пропустить стражников. Но тут случилось неожиданное – один из них выехал вперед, теперь они ехали гуськом, никого не задевая. Первый всадник проехал мимо Хасана, и с ним поравнялся арестант.
Хасан отвел было глаза, чтобы не встречаться с глазами арестанта, но тот издал какой-то нечеловеческий, мучительный стон, больше похожий на мычание, обдал его жарким дыханием, и Хасан невольно взглянул на него. Рот арестанта был широко открыт, он силился что-то сказать, но не мог – во рту у него бессильно шевелился кровавый обрубок языка.
В то же время арестант протянул к Хасану свои связанные руки, что-то вложил в его ладони и снова мучительно застонал, замычал, что-то безуспешно пытаясь сказать, на что-то показывая.
Хасан посмотрел туда, куда указывал несчастный человек, и увидел одного из стражников. Тот приподнялся в стременах и замахнулся на Хасана нагайкой. Хасан поспешно пригнулся, нырнул в дверной проем ближней лавки.
Это была лавка ковровщика. Сам хозяин стоял позади прилавка, заваленного молитвенными ковриками, и делал Хасану странные знаки, глазами и всем телом указывая на заднюю стену лавки.
Хасан оглянулся. В дверях лавки у него за спиной послышались тяжелые, неотвратимые шаги стражника.
В то же время он осознал, что все еще сжимает в руке то, что передал ему арестант.
Это был смятый, сложенный в несколько раз кусок пергамента…
Ковровщик поднял один из ковров, покрывавших заднюю стену, за ним оказался темный проход.
Хасан опомнился, скользнул в этот проход, пробежал несколько шагов в темноте, споткнулся и упал…
И тут из темноты кто-то позвал его по имени.
Ника проснулась от того, что ее кто-то позвал по имени. Или это ей только показалось? Может быть, это был всего лишь отзвук ее странного сна?
В первый момент она снова не могла вспомнить, где находится. Она спала не на своей привычной кровати, но и не на той новой и ровной, как футбольное поле. Да и вообще она лежала не на кровати, а на узком диванчике и была одета в те же самые джинсы и джемпер, что и утром.
Пока