– Заскочила в «МЕГУ», – протрещала она, сваливая пакеты на пол. Мой трехлапый курцхаар Юбер тут же принялся обнюхивать их на предмет наличия съестного. Одну лапу Юбер потерял в свою бытность подопытным животным на борту лайнера-госпиталя «Панацея», и мне удалось спасти его от дальнейших экспериментов – возможно, даже от верной смерти[3]. Для охотничьего пса потеря лапы, казалось бы, должна была стать фатальной, но, по-моему, Юбер чувствует себя прекрасно. И на трех лапах он скачет быстрее нормальных собак, поэтому никому и в голову не приходит считать его инвалидом. Шилов, правда, предлагал подумать о протезировании, но Юбер уже так привык к своей трехлапости, что протез только помешал бы ему наслаждаться жизнью. Потрепав собаку по холке, Лариска прошла в гостиную.
– Шилова нет? Это хорошо, – сказала она, плюхаясь на диван, который даже не прогнулся под ее весом. В Лариске всего-то килограммов сорок, поэтому лифт, не чувствуя ее веса, закрывается и уезжает, если она специально не держит двери руками. – Шилов нам сегодня вовсе ни к чему.
– Кофе будешь? – спросила я, чувствуя желание оттянуть разговор. У меня неплохо развита интуиция, и сейчас она подсказывала, что беседа предстоит не из приятных.
– И кофе, и супчику, если есть, и котлет, – закивала головой подруга. Она знает, что у меня всегда есть, чем поживиться в плане еды – просто не представляю, как она растит своих девчонок. Хотя, вру – вполне представляю, ведь старшей уже шестнадцать, и она отлично готовит.
На кухне я начала суетиться, разогревая пищу, когда в дверях появилась Лариска, не желающая сидеть в гостиной в одиночестве. Прислонившись к косяку, она сложила похожие на птичьи лапки руки на груди и уставилась на меня немигающим взглядом.
– Ну, говори! – не выдержала я. – Вижу же, что тебе невтерпеж!
– Это касается Шилова.
Лариска считала Олега идеальным мужем – до тех пор, пока мы с ней вместе не узнали о его измене.
– Я вчера вернулась из Москвы, с конгресса стоматологов, – продолжала она.
– И как, не зря съездила?
– Не зря, – хмыкнула Лариска. – То есть на конгрессе ничего интересного не было, зато на вокзале я видела Шилова.
– Ты что-то путаешь, – покачала я головой. – Олег в последний раз ездил в Москву две недели назад.
– А я не сказала, что видела его на вокзале в Москве – он был на Московском вокзале, здесь, в Питере.
– Встречал кого-то? – стараясь, чтобы мой голос звучал ровно, спросила я.
– Нет, провожал. Ее.
Я замерла над кастрюлей, до боли в пальцах сжав половник.
– Ее?
В уточнении не было необходимости: она – значит, та самая женщина, с которой Шилов мне изменял, его московская коллега. Когда он принял пост директора клиники, я понимала, что это означало продолжение их общения. Вероятно, мне стоило встать в позу и заставить Олега