– Это не всё. Вот, – я протягиваю пакет.
– Что там?
– Стандартный русский набор: водка и икра.
– Да ладно? Правда? Никогда в жизни не пил водку.
– Ну вот и попробуешь.
– Спасибо тебе, Аморе.
У Лоренцо забавное выражение лица: он радуется, как ребёнок, и немного смущается одновременно.
– Мне нужно кое-что тебе сказать, – он затягивается сигаретой.
Я поёжилась. После таких вот вступлений ничего хорошего ждать не приходится.
– Возникли некоторые проблемы на работе, поэтому я и не смог встретить тебя в аэропорту. Ещё раз извини. Знаешь, такой безумный период… Сейчас дочь живёт со мной, потому что её мать уехала в отпуск. К сожалению, мы с тобой не сможем проводить много времени вместе. И да, я хотел, чтобы ты жила у меня, но сейчас это невозможно из-за Лауры.
Мысленно поблагодарив себя за то, что забронировала гостиницу, пожимаю плечами:
– Надо было сказать раньше. Я перенесла бы поездку.
– Я очень хотел тебя видеть, поэтому ничего не сказал. И потом, я что-нибудь придумаю. Завтра мне нужно съездить в Верону по работе. Вернусь часам к семи вечера. Ты же найдёшь чем себя развлечь днём, правда? Ужин за мной, – он целует меня в лоб, – а сейчас, прости, но я должен идти. За Лаурой нужен глаз да глаз.
Нет, я не была разочарована, просто остался горький осадок, и от чего-то хотелось плакать. «Scusa, devo andare32» – такие простые и вежливые слова. Через две недели жизни в Венеции я возненавижу эту фразу.
С архитектором мы так и не поужинали ни на следующий день, ни через день, ни через три дня.
Венеция плавилась под раскалёнными лучами солнца. Одни оголтелые туристы сменяли других. А я ела, спала и много гуляла.
У каждого города есть свои причуды, особенно, если ему не одна сотня лет. Чтобы подружиться с таким городом, нужно запастись терпением. Когда проходит первая стадия двухдневной эйфории, ты перестаёшь хаотично двигаться от вон того красивого здания к этому мостику, восхищаясь каждым переулком. Затем устаёшь смотреть на улицы через объектив фотоаппарата, и вот тут наступает раздражение. В моём случае надо было научиться как-то мириться с обратной стороной парадной Венеции: запахом потных людских тел, зловонием прогорклого жира из китайских забегаловок, пройдошистыми официантами, старающимися обсчитать тебя при каждом удобном и не очень случае, собачьими испражнениями прямо на центральных улицах. Почему хозяева не убирают здесь за своими питомцами – вопрос без ответа. Добавьте к этому адскую влажную жару и вы получите огромное желание немедленно уехать куда глаза глядят. Ситуацию усугубляло осознание того, что застряла я здесь надолго. Поэтому далее последовал неизбежный третий этап – смирение. Через неделю я научилась выбирать правильные калле, чтобы избегать толп народа, ездить стоя на трагетто, набегу выпивать кофе, начинать вечер с аперитива «Спритц»33. Жизнь налаживалась. Город