Как в цветах черемуховые кроны,
Как сиянье солнечной ветлы.
Все сегодня праздником возвышено,
В тень никто не прячется тишком,
Словно вся-то жизнь лучами вышита,
Тронутая малость полынком.
Не скажу: «Отрада привалила…»
Даровал Господь ее, чтоб я
Вновь обрел врачующие силы,
По-сыновьи мир большой любя.
Те, кто беден, их не избегаю,
Ободрю их словом, помогу,
Чем могу. И впредь им обещаю
Побывать в застенчивом кругу.
Душу я для них не пожалею,
Позабудут про ущербность лет.
Пасха, ведь она всех дней милее,
Без нее самой Вселенной нет.
В сиянье лучей Бузулука
В бабье цветистое дивное лето,
Всю-то Донщину окинув глазами,
В гости к себе пригласила поэтов
Новая Анна, как добрая мама.
Едут с краев отдаленных и близких,
Кто с хуторов, кто с райцентров послушно,
К сердцу тетрадки ладонью притиснув,
В «Ниве» советской, в автобусе душном.
Ждали весь год, наскучались в разлуке,
Снова их праздник настал откровений,
В ясном сиянье лучей Бузулука
Сколько озвучено будет творений!
Площадь центральная солнцем залитая,
Город встречает шумливых гостей.
Всем самородкам подмостки открыты.
Мощь набирает словесный ручей.
И – понеслось!
В стороне не удержишься.
Чувств огневых половодье! Я сам
Тронул Пегаса с насиженной межи,
Мед стихотворный потек по усам.
Родина малая, счастлив свиданью,
Дух не иссяк твой в сумятице дней,
Как и в былые года, первозданен,
Свято созвучен с судьбою моей!
«Русь на причуды таровата…»
Русь на причуды таровата,
Чудак сидит на чудаке,
Такие славные ребята,
С жар-птицей в поднятой руке.
Дров наломают, пересолят,
До слез друг друга осмеют.
И дуб столетний пересадят,
Под мышку радугу возьмут.
И вот из этих Ванька Ветров,
Как бы играючи, без дум
Однажды сочинит «сонету»…
И на тебе —
триумф и шум:
«Как гармонично и игриво!»
Серьезно хоть кого спроси,
Все скажут, что такое диво
Возможно только на Руси.
«Греха не совершал. Но грешен все равно…»
Греха не совершал. Но грешен все равно.
И к бесу не примкнул. Однако маловер.
Вина не пьешь почти. Играешь в домино,
А для пометок нужных лежит в кармане мел.
Порою он спасал, порою пасовал,
Когда сосед локтем стирал пыльцы черту.
«Ты, – говорил, – козел!» Мемекать заставлял,
Он унижал, чтоб ты не пер на высоту.
Чтоб