Чуть позже сорок пять счастливчиков, успевших первыми, с гордым выражением на лицах, мордах и прочем направились к зоне посадки. Та представляла собой широкий проход, разбитый на части продольными стойками, где дежурили существа в темной форме.
Там проходил обязательный для всех досмотр багажа и не менее обязательная проверка документов. Если с багажом у меня все в порядке, имелось даже разрешение на ношение пистолета (остальное оружие я благоразумно выкинул), то проверку документов я не пройду даже при непосредственной помощи Мирового Разума. Идентификационная карточка покажет проверяющим лицо, несколько отличное от того, что на мне сегодня, и хорошо им знакомое – портрет человека, подозреваемого в убийстве профессора Фробениуса. Так что туда я пойду, если только соскучусь по уютной сырой камере.
Среди толпы перемещались типы из службы безопасности космопорта, форма у них была тоже темная, но с серебряными вставками. По двое и по трое бродили полицейские. У них хватало дел помимо меня, но шанс отличиться никто из них не упустит.
– Господин желает еще кофе? – У столика возникла официантка. Ее улыбка тонко намекала, что просто так сидеть в этом заведении не принято.
– Давайте меню, я закажу что-нибудь поесть, – ответил я. Если есть возможность перекусить, то почему бы ею не воспользоваться?
В зале внизу раздался такой вопль, словно сотня нервных дам увидели крошечного мышонка.
Все ясно, какой-то корабль привез десяток малагасийцев. И похожие на громадных крыс существа решили побеседовать с встречающими их таможенниками на родном языке. А беседа по-малагасийски куда хуже скандала на любом другом языке.
Ох, бедные мои уши!
– Еще кофе?
Я мужественно кивнул. От кофе меня тошнило, но сидеть в кафе просто так было неудобно. Кроме того, нещадно хотелось спать. За ночь я сменил три точки общественного питания, три пункта для наблюдения.
Помимо того что я опился кофе и не выспался, это бдение имело и положительные стороны. Я заметил дверцу с надписью «Служебный вход». Входившие в нее существа в форме космопорта выходили оттуда в цивильном и наоборот. Кроме того, я выяснил периодичность движения по терминалу агентов службы безопасности и полицейских нарядов. Я мог точно сказать, где какой из них находится в любой момент.
В качестве последнего штриха я приобрел в одном из многочисленных магазинов чемоданчик из темной кожи, выбрав самый потертый и грязный, пролежавший на прилавке лет пять. Продавщица смотрела на меня как на идиота и не пыталась скрыть радости.
К утру народу в зале терминала стало поменьше, но ненамного.
Допив кофе, я глянул на универсатор. До рейса осталось два часа – достаточно времени, чтобы проникнуть на взлетно-посадочное поле и добраться до нужной мне стартовой площадки.
Рейс на Новую Америку, один из немногих постоянных, всегда отправлялся с одной и