– О господи! Элис, приди, запри мою дверь!
– Мама, послушай!
– Элис, Элис! – послышался голос Мэделин. – Что происходит? Мне страшно!
И еще один голос:
– Элис!
– Роберт!
Они все кричали, едва ли не визжали.
– Нет, – сказала Элис. – Замолчите, все замолчите! Пока не поздно. Все до единого. Слышите? Возьмите свои пистолеты, откройте двери, выйдите в коридор. Мы все, все вместе против него одного. Понятно?
Роберт зарыдал.
Мэделин скорбно застонала.
– Элис, Мэделин, дети, спасите вашу мамочку!
– Мама, заткнись! – приказала Элис и монотонно повторила: – Откройте двери. Все разом. Мы можем это сделать! Сейчас!
– Он убьет меня! – кричала Мэделин.
– Нет, нет, – вторил ей Роберт. – Это бесполезно, бесполезно!
– Дверь, моя дверь… не заперта, – плакала мать.
– Послушайте, все!
– Моя дверь! – причитала мать. – О боже! Она открывается!
Из коридора донесся вопль, и тот же вопль раздался в телефоне.
Остальные ошеломленно смотрели на трубки в своих пальцах, ощущавших лишь биение их сердец.
Выше этажом хлопнула дверь.
Крик оборвался.
– Мама!
«Если б она не кричала, – думала Элис. – Если б она не выдала себя».
– Мэделин, Роберт! Пистолеты! Я считаю до пяти, и мы все разом выскакиваем! Раз, два, три…
Роберт застонал.
– Роберт!
Он упал на пол, сжимая в руке телефонную трубку. Его дверь по-прежнему была заперта. Его сердце остановилось.
– Роберт! – надрывалась трубка в его руке.
Он лежал неподвижно.
– Он у моей двери! – где-то наверху в заснеженном доме сказала Мэделин.
– Стреляй через дверь! Стреляй!
– Меня он не получит, нет, он до меня не доберется!
– Мэделин, послушай! Стреляй через дверь!
– Он копается в замке, он сейчас войдет!
– Мэделин!
Раздался выстрел.
Один-единственный выстрел.
Элис стояла одна в библиотеке, глядя на холодную трубку телефона в своей руке. В трубке царило гробовое молчание.
Внезапно наверху, за дверью, в холле она увидела в темноте этого незнакомца, который, улыбаясь, тихо скребся в дверную филенку.
Выстрел!
Незнакомец во тьме удивленно посмотрел вниз. Из-под закрытой двери медленно потекла тоненькая струйка крови. Кровь текла так спокойно, такой тонкой, блестящей струйкой. Все это Элис видела. И все это она знала: она слышала, как наверху, в темном холле, что-то движется, словно кто-то ходит от одной двери к другой, пробуя открыть двери и находя за ними лишь тишину.
– Мэделин, – в оцепенении произнесла она в трубку. – Роберт! – тщетно выкрикивала она их имена. – Мама!
Она закрыла глаза. «Почему вы меня не послушали? Если бы мы все сразу… выбежали…»
Тишина.
Снег, тихо кружась, сыпал, как из рога изобилия, щедро