На закате правления Ивана Грозного и при его сыне Федоре Ивановиче главным мастером книгопечатного дела являлся Андроник Тимофеевич Невежа.
Первое издание, в котором он принимал участие как один из ведущих печатников, – Псалтырь, изданная на Московском печатном дворе шрифтом, разработанным для «Апостола» Ивана Федорова, в 1568 году. То есть «литеры» уж точно не сгорели. Ранее, еще в эпоху анонимной типографии, Псалтырь уже издавалась, и в переиздании ее как будто не было ничего новаторского, за исключением прекрасной оригинальной гравюры – фронтисписа. Она создавалась именно для издания 1568 года, в предыдущих отсутствовала. Царь Давид, как будто шагнувший в печатную книгу со страниц рукописных миниатюр из русских летописей середины XVI столетия, сидит меж четырех колонн портика. Этот портик со столпами квадратного сечения служит своего рода архитектурным обрамлением фигуры Давида Псалмопевца, инструментом придания ей монументальности, величия: царь должен пребывать в месте, достойном его царственности…
Весьма вероятно, что творцом гравюры является сам Андроник Невежа. В послесловии к Псалтыри сказано, что книга вышла из печати «…тщанием и труды Никифора Тарасиева да Невежи Тимофеева». Более ни в каких изданиях мастер Никифор Тарасиев не упоминается, возможно, он отправился из Москвы в казанскую типографию, но это всего лишь гипотеза. А вот Андроник Тимофеевич будет главенствовать на Московском печатном дворе (как минимум до 1602 года). И в более поздних изданиях обнаруживаются его инициалы – он фигурирует в качестве автора элементов художественного оформления, гравера. Так, видимо, и здесь, в Псалтыри 1568 года, поработала его искусная рука.
Дальнейшая история московского книгопечатания затянута туманом. Думается, стоит воспроизвести характерную фразу, кочующую с разночтениями из публикации в публикацию, обнаруживающуюся и в Википедии: «После этой Псалтыри в течение 20 лет неизвестно ни одной книги, изданной в Москве. Сам Андроник в это время по распоряжению царя Иоанна переселился в Александровскую слободу и устроил там маленькую типографию, из которой вышла тоже только одна книга: Псалтырь 1577 года (4°, 280 листов). Такая малопроизводительность объясняется тем, что книгопечатание в то время еще не находило достаточной поддержки в обществе и типография была только царской книгопечатней».
Действительно, московская типография, по всей видимости, жестоко пострадала от пожара… вот только устроенного никак не духовенством, а связанного с нашествием крымского хана Девлет-Гирея 1571 года. И в 1577