В другом месте четко указан адресат книги: «люди греческого закона», то есть православные. Эта ремарка свидетельствует о парадоксальной ситуации: «Евангелие учительное», в сущности, мирная просветительская книга, стала элементом конфессиональной борьбы.
Уже в 1570-м заблудовская типография Ивана Федорова выпустила новую книгу – «Псалтырь с Часословцем», содержащую также пасхалию в таблицах. 23 марта это издание увидело свет, а вскоре, к сожалению, Г. А. Ходкевич закрыл свою типографию.
Уже в Заблудове пути первопечатников Ивана Федорова и Петра Мстиславца разошлись: «Псалтырь» 1570 года Федоров издавал в одиночку. Его помощник решил попытать счастья самостоятельно. Вместе с купцами Мамоничами он основал в Вильно, столице Великого княжества Литовского, собственную типографию. Из ее стен между 1574 и 1576 годами вышли «Евангелие», «Псалтырь» и «Часовник».
Вопрос о причинах ликвидации заблудовской печатни исследовался неоднократно. У специалистов нет единого мнения на сей счет. Сам Иван Федоров говорил о старости и хворях покровителя, заставивших его отказаться от собственной типографии. Более вероятно другое: постепенный отказ Ходкевича от политической деятельности (а просветительство, несомненно, являлось ее частью) в связи с крахом его планов. В 1569 году Польша и Великое княжество Литовское подписали акт о создании общего, федеративного по сути государства, что предполагало колоссальные уступки полякам в административной и политической сфере. Ходкевич, противник польского влияния, потерпел жестокое поражение и, надо полагать, испытывал разочарование. Но вернее всего, он просто утратил финансовые возможности для осуществления столь дорогостоящих проектов. Историки приводят письма Ходкевича, свидетельствующие об огромных его долгах.
Вот теперь Иван Федоров попал в тяжкое положение. Ему пришлось попробовать на вкус горький хлеб коммерческого книгоиздателя. Более ни монаршие особы, ни вельможные аристократы не покровительствовали ему. Средства на пропитание и возобновление типографских работ пришлось искать самостоятельно. Однако Иван Федоров не желал оставлять своего дела. Позднее он сам объяснит свое упорство: «Не пристало мне ни пахотою, ни сеянием семян сокращать время своей жизни, потому что вместо плуга я владею искусством орудий ручного дела, а вместо хлеба должен рассеивать семена духовные по всей вселенной