– Это долговые расписки, – смиренно пояснил Моисей Вольфович, – многие люди просят меня помочь, и я не могу отказать им, потому как имею доброе сердце. Расписки-то вам зачем? С них вы все равно ничего не получите.
Швырнув расписки на пол, Лапа потащил заполненный драгоценностями мешок к выходу. Вес в нем был непомерный. У двери он остановился, перехватил мешок другой рукой и, угрожая пистолетом, приказал ювелиру и его жене:
– Не двигайтесь с места, пока не досчитаете до ста. Двинетесь – я вас прикончу, а затем и всех остальных, кто находится в доме. – И вышел, захлопнув за собой дверь.
Дрозд поднял глаза от карточного стола и посмотрел на вошедшего Репу. Игра остановилась. Другие игроки застыли, будто восковые изваяния, окутанные туманом табачного смога, висевшего в малине. Репа выглядел так, словно его пропустили через мясорубку.
– Дрозд, у нас проблемы, – прохрипел он, покачиваясь, точно пьяный.
– Не путай, это у тебя проблемы. У меня проблем не бывает, потому что я их очень быстро решаю, – сухо ответил Дрозд. Боцман и Портной, стоявшие за его спиной, напряглись, но Дрозд сделал им знак расслабиться и продолжал: – Хочу знать, что с бабками. Ты их Мише сдал?
– Нет, не успел, – выдавил из себя Репа, холодея от ужаса, – троих наших прибрали начисто. Я сам еле жив остался.
– Да, но что с тебя толку без бабок? – спросил Дрозд, выпустив в потолок облачко сигаретного дыма. – Кто это был? Кто?
– Я не знаю, – растерянно пролепетал Репа, понимая, что крепко влип, но не видя выхода из создавшейся ситуации.
– Не знаешь? – с угрозой в голосе переспросил Дрозд и отшвырнул карты в сторону. – Да что ты тогда вообще знаешь? Ты меня на бабки выставил! Что будем делать?
– Я верну деньги, – горячо пообещал Репа, – дай мне два дня сроку.
– Лады, – неожиданно согласился Дрозд, сменив гнев на милость, – не вернешь, положим тебе голову на рукомойник. Теперь ботай, что у вас там за оказия приключилась.
Репа вкратце изложил всю историю. Дрозд некоторое время молчал, напряженно думал, потом медленно произнес:
– Че-то не въезжаю. Какая гнида могла на нас так попереть внаглую? Я местных отморозков и гопников всех знаю, меня все знают. Никто бы на такое не решился, это надо быть вообще без башки… – Внезапно он запнулся. Глаза его сузились, и Дрозд протянул с пониманием: – Уж не ментовская ли это подстава?
Остальные молчали, внятных предположений ни у кого не было. Дрозд вскочил со стула и нервно заходил по комнате взад-вперед. Его никогда еще не видели таким взволнованным. Король преступного мира этого города, он всегда, в любой ситуации отличался редким хладнокровием. Однако соратники и не подозревали, чего на самом деле боится Дрозд. Он боялся вовсе не конкурентов или каких-то отморозков, а того, что люди в ГПУ, под чьим покровительством он работал, решили избавиться от него. Лишь благодаря им он вознесся на пьедестал