У нас еще отиралось несколько «договорников». Они были для нас удобны по понятным соображениям. Радио – не газета, где нештатник может после станка или комбайна посидеть вечерком и накропать доклад, из которого газетчики всегда смогут слепить корреспонденцию. Радио – это микрофон, а перед ним дрожат не только герои передач, но и сами нештатники. Сколько их у нас перепробовалось и кануло без следа – не сосчитать. А договорники – это профессионалы. Для них микрофон, как и для нас, что авторучка для газетчика, – часть тела.
Спросите, мол, откуда же берутся те, кто стал профессионалом? А кто откуда. Вот я, например, еще когда учился в институте инженеров городского хозяйства, не слишком-то был уверен, что полюблю будущую свою работенку – канализационное хозяйство, поэтому присматривался ко всему, пока не ухватил, что журналистика – это самое и есть то, но очень уж писать-строчить не любил, рука немела, а тут в нашу вузовскую многотиражку пришел начинающий радиокорреспондент Григорьев с плачущим лицом и странным для него заданием – побеседовать с корреспондентами вузовской газетки. Мы ему наговорили в шутку такого, что его след поначалу затерялся. Это уж потом сошлись…
Вскоре после этого общения на меня вышел один из редакторов радио, мол, микрофона не боюсь, интонации свободные, мысль раскрепощенная. «Попробуешь?» А отчего бы и не попробовать?.. Так что, пока ходил на лекции и сдавал экзамены, параллельно усваивалась и другая наука. Поначалу загвоздка была в том, что можно было поднимать не любые темы и проблемы, но и тут дело постепенно наладилось: надо было следовать определенным решениям и указаниям, пленумам всевозможным, и этому старшие меня учили. Если честно, то в душе было какое-то несогласие, но это наверняка у каждого в любом деле нет-нет, да и вылезет внутреннее, субъективное. Не доверять на работе людям, если они многоопытнее тебя? – тогда не знаю…
Так вот, мы обсуждали уход Романа Давидыча до тех пор, пока он не заявился на радио за последним гонораром. На все наши вопросы он ответил так: «Каждый устраивался как мог… Кто же знал, что будет перестройка».
Мы его поняли после, когда узнали, что «договорники» теперь упраздняются, чтобы сократить число «свободных художников», которых в столицах развелось видимо-невидимо. В столицах – пусть, но каково в областных центрах нам! Тут микрофон с руками не отрывают… Вопрос повис в табачном воздухе курилки.
А тут началась пересменка: председателя старого меняли на не очень старого.
Известие о том, что им станет зам по телевидению, меня озадачило. Когда я работал на этом «голубом экране», каждый божий день видел очень много обиженных. Может, и заслуживал кто разноса, но не настолько же… Может, он и прав – толковых передач на телевидении было маловато. Но ведь на радио дела гораздо лучше, а он уже вовсю жмет и давит!
Старого шефа проводили на пенсию