Растущему не надо было изучать историю своей жизни, как и любому из нас, так как каждый неплохо ее изучает, перекочевывая изо дня в день, из месяца в месяц, из года в год и дальше. Правда, тут многое уже зависит от свойств памяти и значительности событий. У Растущего память была идеальной. Войдя в период Внутреннего Познания и обнаружив, что многое изменилось на поверхности его тела, он тотчас вспомнил, каким образом происходили эти изменения в то время, когда он был совсем юным: в его коже шли какие-то неведомые и не вызывающие интереса преобразования. Растущий не знал, полезно это для него или опасно. Но, видно, понять это ему было еще не пора, и молодой организм Растущего испугом отреагировал на это.
Сердце его дало сильный импульс, что привело к разрывам в теле, но Растущий, как это ни странно, не развалился, а всего-навсего увеличился, и изменения в коже приостановились. Растущий теперь узнал, что никакой это был не испуг, а всего лишь естественная стадия роста. И обычным было то, что познание его обратилось вовнутрь. Изменения на поверхности его тела снова были значительны, и Растущий (не зря же он сам по себе представлял миллиарды ЭВМ, во много раз совершеннее созданных людьми) узнал, что процессы, протекающие в его оболочке, могут его и убить, а могут и намного продлить жизнь. Определив это, он приостановил свое познание.
Весь ужас положения для него был в том, что в этом, довольно солидном возрасте, он способен только познавать, но хотя бы что-нибудь изменить было не в его силах и не в силах кого-то из собратьев. В стадии Внешнего Познания находилась Туманная, она ему не помощница; Гигант, судя по всему, так и пребудет в возрасте младенца; Каленый и Кровавый его просто-напросто не смогут понять, да и никто другой не проявит особого желания познать его, ведь у каждого из них на всю жизнь своя собственная индивидуальность. Их идеальное взаимопонимание проявляется только в ежесекундном устремлении к гармонии Равновесия. Растущий не захотел сразу же узнать свое будущее, но так как процесс познания неудержим, он перевел его на иной уровень. Мы бы о себе выразились, что обратились к познанию закономерностей в мире бесконечно малых величин.
Растущий, как если бы он был человеком, словно бы в раздумье остановился перед фактом: пить или не пить воду, не зная, отравлена она или нет, хотя ему так и так грозит смерть – от жажды тоже. Пить не стал, но начал представлять бесконечность деления молекул воды на атомы водорода и кислорода, затем деление атомов на ядра и электроны, а тех, в свою очередь, на более мелкие частицы. И так бесконечно. Но в том-то все и дело, что вся эта бесконечность кончалась у стенок стакана, у его дна и у поверхности воды. И была бесконечна?
4. Черепанов
Обложили, как