Пока на лодке Сергея сообразили и начали по нему палить – он скрылся за горизонтом. Вызванные по рации самолеты нашли брошенный гидроплан далеко – километрах в 200 от острова. Людей на нем не было. Самолеты прочесали квадрат, но ничего не обнаружили. Вышедший туда же Сергей со своими акустиками ничего также не нашел. Как сквозь землю провалились. Правда, через несколько дней была потоплена фашистская ПЛ в районе Рыбачьего, возможно, это была та лодка, которая забрала подводников. Сергей вернул корабль к острову Мун, чтобы оказать содействие экипажу Гиви. Его корабль лежал на боку, и периодически волна накрывала его почти полностью. Люди были на берегу. Удобные помещения базы немцев были обустроены для раненых и уцелевших. Механики запустили дизель-генератор и включили электропечи для обогрева. Уже вышел к ним для спасения лидер «И. Сталин», и суток через двое он будет на месте.
Лодка Сергея ошвартовалась на остатках немецкого причала. Был сооружен хороший длинный трап, и командир сошел на берег. Он пошел в подземный бункер к Гиви. Того перевязывала фельдшер, и он неважно себя чувствовал. Но, конечно, Сереге обрадовался.
– Ну, спасибо тебе, друже, а так бы они меня и похоронили. Правда, корабль накрылся, но и мы им дали шороху. Вот теперь отремонтируют мне башку и приглашу тебя, Серега, в мою Кахетию в гости. Может, и доктор со мной поедет? – Гиви хитро подмигнул Сереже. Девушка сложила бинты и подняла голову на Сергея.
– Полина! – заорал он и схватил ее в объятья. Гиви, обалдев, сидел, ничего не понимая, а Сергей с Полиной замерли в объятьях. Он покрывал ее лицо поцелуями и не давал ничего сказать.
– Слушай, генацвале! Ну, дай ей хоть подышать, а то она не утонула, так задохнется без воздуха!
Наконец оторвав девушку на миг, Сергей дрожащим голосом сказал:
– Это же моя Полина, Гиви, как ты мог мне ничего не говорить. А если бы она погибла, я бы тебя просто убил…
Две девушки фельдшеры, доложили о своем прибытии командиру бригады в блиндаже. Тот принял доклад и подошел ближе разглядеть девушек.
– Ну вот познакомимся, – сказал он светленькой, – моя фамилия Воробьев, зовут Николай Андреевич.
– Вы папа Сергея! –