– Милое прозвище, – улыбнулся Вэнс. – Если припомнить одно стихотворение, то птенца малиновки любили все. Помните?
«И птенца считали другом
Все пернатые в округе».
А потом все горевали, когда его не стало.
– Знаю, – произнесла Белль, кивая. – Я ему тоже про это говорила. Между прочим, Джозефа все просто обожали. Да его нельзя было не любить. Он был такой… милый и добрый.
– Профессор, – вернулся к допросу Маркхэм, – вы упоминали о том, что слышали, как Робин и Сперлинг беседовали о чем-то внизу. А слов вы случайно не разобрали?
Старик, бросив на племянницу быстрый взгляд, ответил вопросом на вопрос:
– А разве это так уж важно?
– Конечно, сейчас может оказаться ценной любая мелочь, любое слово.
– Возможно. Однако, – продолжил профессор, немного помолчав, – если я отвечу на этот вопрос, вы можете составить себе ошибочное представление о том, кто остался жив.
– Может быть, вы позволите мне самостоятельно делать выводы? – строго произнес прокурор.
И в комнате снова воцарилась тишина, которую на этот раз прервала девушка:
– Почему бы вам действительно не рассказать о том, что вы слышали, дядюшка? Кому и чем это может навредить?
– Лично я думал только о тебе, Белль, – с нежностью в голосе отозвался профессор. – Но, похоже, ты права. Дело в том, Маркхэм, что молодые люди ссорились из-за моей племянницы. Я уловил только то, что они упрекали друг друга в нечестности и якобы мешали друг другу.
– Это ничего не значит! – с жаром воскликнула мисс Диллар. – Они постоянно подначивали друг друга. Конечно, Робин и Сперлинг не всегда ладили, но не из-за меня. Они завидовали друг другу и всегда соперничали в стрельбе из лука. Дело в том, что раньше Рэймонд, мистер Сперлинг, считался лучшим стрелком, но в прошлом году Джозеф обошел его и побил его рекорд.
– И Сперлинг посчитал, что больше недостоин вас, – добавил Маркхэм.
– Ничего подобного! – возразила девушка.
– Я думаю, моя дорогая, что мы позволим мистеру Маркхэму самому делать выводы, – примирительно произнес профессор. – О чем еще вы хотели меня спросить? – обратился он к прокурору.
– Мне бы хотелось услышать кое-что о Робине и Сперлинге. Кто они такие, чем занимались, давно ли вы их знаете?
– Полагаю, что Белль лучше справится, ведь это ее приятели. Я видел молодых людей мельком.
Маркхэм повернулся к девушке.
– Я знакома с ними уже давно, – быстро начала та. – Джозеф был лет на восемь или даже десять моложе Рэймонда. Еще пять лет назад, до смерти своих родителей, он жил в Англии. Затем он переехал в Америку и стал жить в Драйве, в холостяцком доме. Денег у него было предостаточно, и потому юноша вел праздный образ жизни, увлекался рыбалкой и охотой, спортом. Он часто выходил в свет, считался надежным другом, мог беседовать на любые темы, мог сыграть партию в бридж, если кому-то не хватало игрока… Ну, в общем, ничего особенного… Надеюсь, вы меня