– Пусть ест, – сказал таец.
– Вы очень вкусно готовите, – благодарно отозвался Александр Федорович. Его английский был несравнимо лучше, чем у повара и Пифагора. Настоящий английский.
– Спасибо, – ответил тот.
Добавку Богданов поглощал гораздо медленнее.
Было видно, что он устал. А еще было видно, что ему очень вкусно.
Наконец он закончил, вытер губы и пальцы поданной женой салфеткой.
Пифагор взялся за ручки коляски и, поблагодарив тайца, потихоньку направился вперед.
Ольга Николаевна чуть задержалась, чтобы рассчитаться.
– Сколько мы вам должны? – спросила она.
Таец назвал сумму. В Москве за эти деньги пирожков на вокзале не купишь.
Богданова дала много больше запрашиваемого, но повар, аккуратно отделив часть денег, вернул остальное ей.
– Вы знаете, это просто чудо, что он так хорошо поел, – по-английски поблагодарила она.
– Чудеса случаются, – улыбнулся тот.
– Большое вам спасибо, – попрощалась Богданова.
– На здоровье, – на ломаном русском откликнулся пожилой повар.
Они возвращались в отель по неожиданно пустой улице – шумный рынок остался позади. На мосту через неширокий канал Александр Федорович попросил остановиться.
Богдановы отпустили Пифа, тот быстрым шагом направился в отель. Ему еще предстояло важное дело – дозвониться до Дуняши. Он не мог звонить со своего мобильного, так что следовало добраться до номера. А еще он не мог звонить на ее мобильный. Нужно было дозваниваться на домашний телефон ее мамы, Валентины Викторовны. И чтобы Дуняша была там.
Как же не вовремя оказалась эта поездка!
Но отказать в помощи Богдановым Пифагор не мог. Да и деньги могут скоро понадобиться.
Он быстро разобрался с кодами и набрал номер. Выслушал длинные гудки, положил трубку, повторил набор. С тем же результатом.
Расстроенный и беспокойный, лег спать.
Почему-то подумал о Богдановых. Вот они всего добились в этой жизни: любви, детей, достатка. Ну а смерть – она по-любому когда-нибудь приходит. К тому же, чем черт не шутит, пока медицина спит – хилера нашли не просто так, а по наводке каких-то могущественных богдановских друзей. А вот у них с Дуняшей пока все очень тухло.
Он еще раз набрал номер. Послушал гудки.
Наконец, включив кондиционер посильнее, положил голову на удобную подушку – завтра тоже предстоял тяжелый день.
Богдановы же так и стояли в одиночестве на мосту.
Катера уже не ходили. Даже немногочисленные прохожие постепенно исчезли. Нужно было идти в номер, но Александр Федорович явно этого не хотел, а Ольга Николаевна не решалась его торопить.
Под светом желтых фонарей вода в канале теперь казалась черной. Неспешное течение несло мелкие прутья и опавшую листву.
– Может, пойдем, Санечка? – наконец спросила она. – Завтра рано вставать.
– Пойдем, – выдохнул он.
Она