Ноябрьский парад поднял настроение людей. Речь Сталина пересказывали в сталинградских очередях.
– Александра Невского вспомнили, – сказал кто-то в толпе. – Дмитрия Донского, Суворова, Минина с Пожарским!
– Ну, теперь дадут немцам прикурить, – сказал безрукий инвалид, стоявший в очереди за продуктами, положенными ему по карточкам.
– Не кажи гоп, – отозвался мужик в овчинном полушубке и цигейковой шапке. – Как же! Украину немцу отдали! Крым с Севастополем отдали! Говорят, в Крыму германец полтора мильена наших солдатиков побил, а уж сколько в плен забрали – колонны на километры растягивались!
– Заткнись! – закричал из толпы кто-то. – Братцы, что вы слушаете немецкого прихвостня? Он же самую настоящую агитацию среди нас пущает!
Толпа угрюмо молчала.
Мужик, высказавшийся о положении на фронтах, с испуганным видом попытался затеряться в толпе. Трое дюжих работяг не дали ему этого сделать, заломили руки и повели к дежурившему неподалеку милиционеру. Тот выслушал их, кивнул и повел задержанного прочь, записав данные тех, кто его привел.
– Вот и договорился, – скорбно сказала старуха в плюшевой кофте и пуховом платке, завязанном крест-накрест для тепла. – А разве Украина не под немцем?
– Ты, бабка, сама молчи, – сказал тощий подросток в демисезонном пальто и обшарпанных башмаках. – Правду решила искать? Загребут, не скоро домой вернешься. Домитингуешься, как этот дурень!
Принятый летом указ об ответственности за распространение ложных слухов, могущих вызвать панику и тревогу у населения, действовал неукоснительно. За неосторожные слова, сказанные в присутствии посторонних людей, можно было получить червонец. Без сомнения, мужчина ровно на этот червонец и тянул, уж больно неудачный день для своих высказываний он выбрал.
Последняя охота
В эти последние перед Новым годом дни русские и немцы в окопах двигались безбоязненно. Снайперов можно было не опасаться. Они охотились друг на друга. Им нельзя было допустить ошибку, ошибка означала смерть неосторожного противника. На кон была поставлена жизнь, и снайперы не стреляли. Каждый из них пытался увидеть врага в многочисленных черных бугорках, едва прикрытых снегом. Бугорков па полосе чернело очень много. Все эти бугорки были когда-то людьми. Снайперов было двое – русский и немец. Они занимали позицию еще с ночи, а днем неподвижно лежали, ожидая ошибки противника – неосторожного выстрела, блеска линзы прицела или просто попытки шевельнуться и подтянуть затекшую ногу. Этого было бы достаточно, чтобы засечь позицию и прицелиться в нужный момент. Оба снайпера были профессионалами, оба еще до войны занимались спортивной стрельбой. Василий Зайцев не занимал призовых