Когда тянет влезть в какую-нибудь дискуссию или спор, он наугад берет то, что попадется под руку, и начинает читать. Без разбору что. Главное, чтобы это отвлекло от той никчемности, которая способна испепелить до конца всю жизнь.
Вот это наткнулся он на томик «Еврейских афоризмов». Вроде уж не большая невидаль. А столько там интересного нашел.
Например, такое:
«Не ветер, а еврейские деньги – вот что поддувало в паруса Колумба!»
Или: «Мы – евреи по истории и по рождению есть то, чем мы желаем быть».
Вот другим бы так. Особенно русским. Начитавшись чужих афоризмов, тянет обрести и свои.
Только Сталин страх как стесняется стать автором хоть одного из них. Когда же ему удается какая-нибудь складовица, он, перечитав, тут же предает ее огню. Или – порванию.
Хотя многое из того, что говорил Берия, нельзя было отнести к разряду стопроцентной умности, на откровенную глупость он тоже не тянул и потому довольно скоро как бы вписался в интерьер того, что окружало вождя. Причем проявлением своих способностей он как бы дозировал их знакомство. Не расширял и углублял его, а тихо перемежал чем-то неожиданным. Иногда визгливым чтением стихов. Это надо слышать!
Последняя туча рассеянной бури,
Одна ты несешься по ясной лазури.
И все это на грузинском. И пел он козлетоном. Причем явно знал, что не поранит слух патрона:
Хаз Булат удалой,
Бедна сакля твоя.
Но выразительнее всего он молчал. Поблескивал стеклами пенсне и не произносил ни слова.
В такое время он напоминал корабль, который где-то среди океана вспышками точек и тире азбуки Морзе ведет насущный переговор с никем невидимым собеседником.
К удивлению Сталина, в конце концов и Берия поразил его афоризмом, сказав:
– Чем пытаться забывать то, что не надо помнить, не лучше ли его вообще не знать.
На этом они в тот раз и расстались. Сталин – в памяти – увез его облик в Москву. А он – в молву пускал все новые и новые подробности их многочисленных бесед, снабжая все это дремучей отсебятиной. Это он придумал Сталину такую фразу:
«Лучше поклониться врагу мертвому, чем простить живого».
И все, кто это слышал, восхищались мужественной мудрости вождя.
13.02. В Америке прошла презентация книги иеромонаха Илиодора (в миру Труфанова) о Распутине «Святой черт».
Глава шестая. 1930
1
Шел тридцатый от века и тринадцатый от принятия Советской власти год.
И это о нем крестьяне складушничали:
Сперва калачом поманули,
Потом просто обманули.
И, наконец, за упокой помянули.
В последовательности все выглядело именно так.
Сперва обещали выполнить лозунг революции «Земля – крестьянам». Потом всех – из-под палки, а то и пистолета – стали загонять в колхозы. А тех, кто что-то стоил на земле, раскулачили и посослали кого куда.
Родителям