– Слушай, Ксан, мне страшно, – признался Райдер.
– Думаешь, из меня храбрость так и прет? Наверное, лучше было сидеть в монастыре и питаться кузнечиками, чем искать приключений на этой убогой планете. Но от судьбы не уйдешь!
Появился нервный Сток Палинт, героического настроя ему явно не хватало. Из семи полицейских, пришедших вместе с заместителем начальника полиции, двое мне были знакомы. Это Стропов и Блейк, с которыми приходилось выбивать дверь в гостиничном номере Хейга.
– Есть ли толк во всем, что мы собираемся делать? – спросил, сомневаясь, Всеслав, – Четырьмя группками по три человека обходить весь город. Мы не знаем, где возьмет и появится эта кровожадная гадость, которая без особых хлопот расправлялась и с большим количеством вооруженных людей!
– Вазилис вернулся, – вдруг сказал Сток Палинт.
– И что откопало это светило криминального сыска? – заинтересовался Тарх.
– Он прокатился без пользы, не добавив ни грамма информации, которая могла бы ускорить расследование. Узнав о гибели Хейга, он страшно испугался и тут же снова уехал в старательский поселок. Похоже, в ближайшее время он предпочтет не возвращаться в город, усиленно изучая животный мир планеты, – криво усмехнулся Палинт, желая Вазилису, как минимум, чирий на задницу.
И это было тем более понятно, что тот сбежал, а самому Стоку Палинту предстояло идти в ночь, искать встречи с ужасающей неизвестностью, а то и со смертью. Чем меньше времени оставалось до наступления темноты, тем сильнее было чувство собственной неуверенности.
Неуверенность. Хорошо это или плохо? Для процесса самокопания во время отсидки в одиночной камере, анализировать собственные страхи весьма полезно, да и время бежит быстрее. А вот устраивать умственное самоистязание на задании вредно, и может повлечь за собой печальные последствия. Вот и сейчас, к чертовой матери это самокопание и пора выводить людей на ночную охоту.
За окном небо тускнело. Горожане в страхе ожидали приближения ночи, запирались двери на многочисленные засовы, баррикадировали двери, и с тревогой прислушивались, не идет ли их смерть. Прошлой ночью десантники так и не сумели избавить обывателей от животного страха. Гибель Малыша Джеффера, такого жизнерадостного, такого сильного и здорового, не только вызвала горечь, но и усилила боязнь, которая свойственна всем людям, у которых не атрофировано чувство самосохранения.
А вот женщины они часто являются анестезией для чувства самосохранения, но их любят не только за это и в основном не за это. Гривс достал из кармана радиофон и набрал номер Джейн. Девушка не отвечала достаточно долго, но все-таки через некоторое время в динамике послышался явно встревоженный голос красавицы.
– Приветствую самое очаровательное создание этой планеты! – стараясь изобразить светский тон, говорил Ксан, – Мы тут собираемся на ночную прогулку по городу. А как там у вас