– Ты хорошо осведомлен, – заметил Гондофар, бросив на юношу внимательный взгляд. – Селевкиды считали полисы опорой царской власти, поэтому я тоже позволил Бактре сохранить автономию, а также освободил македонское и греческое население от всех налогов, кроме земельного. Разумеется, царь стоит над собранием общины. Я держу в узде эллинов, а они – всех остальных… Но я прервал тебя, прости.
Куджула продолжил:
– Я не согласен с Аристотелем в том, что мы, «варвары», как он нас называет, – прирожденные рабы. Он считает, что в основе тирании у «варваров» лежит склонность к подчинению. Этой идеи придерживались также Исократ и Демосфен. А я лично считаю, что раб-грек ничем не отличается от раба-«варвара» – он так же заискивает перед господином и так же со временем привыкает к неволе, как и другие. При этом философ утверждает, что тираническая власть «варваров» стоит прочно только потому, что ее основой служат традиции и закон. Так что же в этом плохого?
– Вот именно, – довольно подтвердил царь, ход беседы ему явно нравился.
Он подался вперед, оперся на локти и, переводя взгляд с одного гостя на другого, безапелляционно заявил:
– Бактра – полис только потому, что я грекам это позволил, хотя мог бы сделать их всех рабами, а землю отобрать. Так я мудрый царь или нет, справедливый или нет? Может, я не дальновидный, не милосердный? Считают себя особенными, а не понимают, что пользуются привилегиями исключительно благодаря моей милости. Раз так, мне легко доказать обратное, если начну вешать греков наравне с другими. Сразу оценят то, что имеют!
Высказавшись, Гондофар снова откинулся на спинку кресла.
Куджула все не мог остановиться, вино ударило ему в голову.
– Аристотель считает живущие в холодных странах народы мужественными, но глупыми и не способными к самоорганизации, а тех, кто живет в теплых, – рассудительными и склонными к искусствам, но трусливыми. Греки, находясь в сердце ойкумены, сочетают в себе все самое лучшее, а значит, способны властвовать над другими народами. Им лишь не хватает политического единства.
– Хорошо, – сказал Гондофар. – Греки были объединены при Искандере Румийском, да, завоевали полмира – и что? Время не пощадило ни их самих, ни греческую культуру на завоеванных землях. Кстати, он ведь из Македонии, а значит, для греков – варвар. А теперь ими управляю я. Тогда чем я отличаюсь от него?
Тахмурес отмалчивался, делая вид, что поглощен едой. Он был воином и хорошо дрался, а ученые разговоры вести не умел. Но начитанность брата его сильно удивила – так вот чему он учился у Ипполита.
Наконец, заметив, что посол заскучал, царь перевел разговор на другую тему.
– Пора о деле. Мы с Гераем заключили мир еще зимой. Что привело тебя сюда… или он хочет мне что-то сообщить?
– Отец просил передать, что останется верен слову.
– Хорошо,