Обменявшись вежливыми кивками, все вышли.
Фредди ушёл первым, не оглядываясь. Незачем. Кто из них и как расплачивается с хозяином комнаты и договаривается на пять часов… это их проблема. В разговоре заинтересованы они, им и обеспечивать место для беседы. Так, теперь в «Приму», немного поспать. Джонни пока занят своим. В пять с парнями и вечером как обычно. Ну а ночь… по заведённому порядку. В комендатуру завтра. Джонни здорово рассчитывает на капитана. Ну что ж… Капитан, похоже, не из тех, что виляют и пакостят исподтишка.
Хорошо, когда инструмент подогнан по руке. И вообще… сделан. Сэмми за инструментом совсем не следит. А у Андрея что пила, что топор, что колун… да за что ни возьмись… в порядке. Легко работать. Попилили, покололи, сложили, снова пилим.
– Купила дрова, называется, – ворчал на суковатое бревно Андрей. – Говорил ей. Берёза дорогая, да жаркая, хоть не зазря уродуешься. А тут… И мороки столько, и толку… Как специально суковатых набрала. Да за такую работу…
– Ну и купил бы сам.
– Ни хрена! – шёпотом возмутился Андрей. – Я деньги даю, а остальное – не моя забота, а её печаль.
– Колоть-то тебе приходится, – усмехнулся Эркин.
– Поязви мне тут! Ещё раз такие купит – пусть со стороны нанимает. Но чтоб со своим инструментом приходили.
– Инструмент – великое дело, – согласился Эркин.
– Понял наконец. Ну, ещё три бревна и всё.
– За один заход сделаем.
– Ну не до темноты же возиться.
Они по привычке говорили камерным шёпотом. И зная, что подслушать их невозможно, говорили по-русски. Свободно, практически не затрудняясь в подборе слов.
В сумерках они закончили и уже убирали козлы и инструмент в сарай, когда опять появилась хозяйка Андрея.
– Вам что, приглашение по почте посылать нужно?! Или последние мозги из вас выбило?!
– И чего разоралась? – спокойно спросил Андрей, незаметно подмигивая Эркину.
– А то тебе повылазило, что темно уже?! Я стараюсь, кручусь, а он ещё зубы скалит! Лопать идите сей же секунд, пока сковороду на тебя не вывернула!
– Я крышу в другой раз твоим языком перекрывать буду. Аж в два слоя получится.
– Чтоб ты свой поганый язык откусил и подавился им!
Эркин с трудом сохранял безучастное выражение лица. Под эту перебранку они вымыли руки и сели за стол на террасе. Большая сковородка жареной картошки на деревянном кружке, нарезанный толстыми ломтями хлеб… Они уже ели, когда старуха пришла опять и грохнула на стол чайник и две кружки.
– А заварку заначила? – спросил Андрей с набитым ртом.
– Чтоб тебе на голову, что ты другим желаешь! Лопай и заткнись. У меня не сто рук. Ухаживаешь за ним как за лордом каким, а он пасть свою раззявит и тебя же…
Не прерываясь ни на секунду, она принесла маленький чайник и тарелку с крупно нарезанным пирогом.
– Ишь, выпендрёжник, от кофе нос воротит, чай ему подавай как лорду, а был шпаной и есть шпана…
– А другой и близко к твоей халупе