Андрей подозрительно посмотрел на него, но промолчал.
– Завтра в Цветной пойдём.
– Дело. Посмотрим, кто цел. Слушай, а бутылки мало будет.
– На халяву всегда мало. Посмотрим. Всех денег с собой не таскай.
– Ты что? – Андрей даже молоток опустил на мгновение. – Охренел? Или меня за фраера держишь?
– А язык подвязать не хочешь?
Андрей загнал очередной гвоздь, пристукнул его для верности и вздохнул.
– Это ты верно. Отвык я таиться.
– Я тоже, – невесело усмехнулся Эркин. – Я вот шёл к тебе… В Бифпите легче было.
Андрей кивнул и улыбнулся.
– Там мы временно были, вот и не напрягались. А здесь…
– Здесь надо наперёд думать, – закончил за него Эркин. – Этот край подбей.
– Ага. Надо будет гудрона достать, залить, а то всё равно потом течь даст.
Эркин пожал плечами. Здесь Андрей знает лучше. Молча они доделали крышу. Вышла хозяйка, посмотрела на них и, что-то тихо ворча, ушла в дом. Вернулась спустя несколько минут и поставила на стол в углу террасы кувшин с молоком, два стакана и тарелку с хлебом. И ушла, ворча уже чуть громче про оглоедов и охламонов.
– Во, – рассмеялся Андрей, – как начала вчера, так и не останавливается.
– Ну, так и ты… – усмехнулся Эркин.
– А что, конечно, ослабнуть заводу не даю, подкручиваю. Пошли, полопаем.
– Ага.
Они слезли с крыши, Андрей собрал в ящик инструменты и унёс его в дом, бросив через плечо:
– Садись, я мигом.
– А руки…?
– А! Вон висит.
Рукомойник – такой же, как у Жени – висел на столбе в другом углу террасы. И так же под ним ведро для грязной воды. Пока Эркин мыл руки, вернулся Андрей с новеньким, купленным в Бифпите полотенцем.
– Мыло, смотрю, тоже твоё лежит.
– А только я и пользуюсь. У неё свой умывальник на кухне. Я как пришёл, так и умылся сразу.
– И зимой так будешь?
– Зима здесь мягкая, не разорвёт его.
– Чего? – удивился Эркин, вытирая руки.
– Не знаешь? – удивился его удивлению Андрей. – Ладно, поедим и расскажу.
Они не спеша спокойно пили молоко, заедая его чёрным, «русским», как его назвал про себя Эркин, ноздреватым хлебом.
– Соскучился я по такому хлебу, ну, чёрному, – Андрей умудрялся говорить и есть одновременно. – Ну и, сгонял с утра на Мейн-стрит, знаешь, там от кондитерской через три налево, дом…
– Они что, тоже пристройку сделали?
– Нет, просто окошко сбоку. Постучишь, дашь деньги, и тебе, – Андрей невесело усмехнулся, – выкинут. Ну вот, когда мороз сильный, вода льдом делается, и льдом её больше. Если закрыто со всех сторон, разорвать может. Ну, тесно ей станет, понимаешь?
– Понимаю, но… не видел и не слышал даже.
– Слышать-то я слышал, – кивнул Андрей, – но… мне это ещё в школе рассказывали. Посмотрим. А то к себе в комнату заберу.
– У тебя комната своя?!
– Выгородка.