– Вот, – сказала Лина, отдавая Вере Ивановне аптечный пузырек с темно-зеленой жидкостью. – Добавьте в еду или питье.
– А если не поможет? – глухо и испуганно спросила Вера Ивановна.
– Да вы не волнуйтесь, поможет, – успокоила ее Лина, хотя сама готовила приворотное зелье первый раз в жизни.
Помогло, да не очень.
– Он стал совсем другим, – гневно сказала Вера Ивановна, когда муж ее вернулся домой. – Он стал ленивым, небрежным, он ничего не хочет делать дома… Он даже ко мне совсем равнодушен! Верни мне прежнего Пашку! Что ты с ним сделала, дрянь?
А что Лина могла сделать с ее мужем, если она никогда в жизни его не видела? Но разве это объяснишь тому, кто ничего понимать не хочет? Для Лины наступили трудные времена.
А тут еще и она сама первый раз в жизни влюбилась.
Глава седьмая
Колька Быстров в интернате не учился, но часто приходил во двор – с пацанами в «дыр-дыр» поиграть. Это что-то вроде футбола, только играют в него пять человек на пять или шесть человек на шесть, а ворота маленькие и без вратаря. Чаще даже и ворот-то никаких не было, просто размеченное пространство, обозначенное двумя белыми кирпичами, поставленными «на попа».
Был он высок, крепок в плечах и постоянно улыбался. У него были нахальные и вместе с тем нежные голубые глаза, трогательная ямочка на подбородке и заметная щербинка между передних верхних зубов. Ну, такой он был, что при виде его у Лины ноги слабели, и голова кружилась. И очень хотелось, чтобы он на нее посмотрел, и не просто посмотрел, а заметил.
Колька Быстров был на год старше Лины, а фасонил так, будто еще старше был.
В тот день, когда Лина его увидела, ей все время хотелось совершить что-то невероятное, может быть, именно поэтому она вечером поднялась на крышу, посидела немного, собираясь с духом, и ступила на воздух, в который раз поражаясь его упругости и прочности. И всего-то надо было поймать уносящийся вверх воздушный поток, чтобы тебя унесло к облакам. Невидимую землю под Линой усеивали тысячи огоньков, словно свечки внизу горели, улицы были обозначены правильными линиями таких огоньков, и еще горели церковные купола, а там, где должен был находиться городской центр, полыхало разноцветное неоновое марево. Лина поднялась еще выше и оказалась в странном мире, где над головой светились и подмигивали звезды и под ногами тоже светились и подмигивали звезды. Только звезды над головой время от времени закрывали редкие облака, а звезды на земле ничего не закрывало. Лина добралась до облака, оно оказалось холодным и мокрым, оно липко обняло девочку, заставляя дрожать от холода. Лина поднялась еще выше, вырвалась из объятий облака и оказалась над ним. Она повисла над облаком, развела руки и закружилась, слыша странную дивную мелодию, под которую было хорошо танцевать. И звезды кружились вокруг нее, и редкие метеоры вспыхивали в черной бездне, расчерчивая небеса стремительными желто-красными