Плачь, голуба, о нашем сыне,
О забывшей Христа осине,
Но гляди: как ни странно, но
Свет горит еще на Руси, не
Пожелавшей пойти на дно.
«Барин, сердито выбритый и надушенный одеколоном…»
Барин, сердито выбритый и надушенный одеколоном,
Честные бабы с гостинцами да мужики с поклоном,
Привкус моченых яблок, тяжелый запах укропа —
Где, Чаадаев безумный, твоя Европа?
Тощие звезды над кладбищем да тараканы в баньке,
Повести Белкина вечером на хуторе близ Диканьки,
Бедная Лиза, выстрел, охотники на привале —
Им-то, небось, вольготно, а мне едва ли.
Вере Павловне снятся сны, а кому-то мертвые души,
А крестьяне дремлют в стогу, затянув поясок потуже,
Спит на перине Обломов, борща не вотще отведав,
И возлежит на гвоздях, словно йог, Рахметов.
Гуси пасутся в луже, клекочут злобно и гордо.
Взгляд от стола поднимешь —
в окошке свинячья морда.
Голова с похмелья трещит, как арбуз,
а вместо микстуры —
Фонд золотой отечественной литературы.
Аввакум
Кто он тебе, протопоп Аввакум,
Пронзивший двуперстьем мрак?
Он не брат тебе и даже не кум
И даже смерти не враг.
И не надо жизнь огнем опалять —
Слишком сны о стране длинны.
Но когда плывет эта «внешняя блядь»,
Мы все в нее влюблены.
Не о шлюхе позорной речь, о луне
И прочих светилах небесных,
Омрачающих душу нашу вдвойне
И стыдящихся речей отвесных.
Вот две дырки в твоей голове,
Вот следы чеченского схрона,
Вот драхма, сверкающая в траве,
Но нигде не найдешь Харона.
И поэтому счастия не проси
Ни у крыс, ни у мышек летучих:
Все будет солнечно на Руси,
Утонувшей в дремучих тучах.
Будут волосы твои светлее льна,
О Руси будет светлой дума.
И по-прежнему будет плыть луна
Над двуперстием Аввакума.
«Славянский бог смешон и волосат…»
Славянский бог смешон и волосат,
Его ступни босые в белой глине,
Нахмурившись, он грозно входит в сад
И губы свои пачкает в малине.
Над ним летают бабочки, жуки,
Стрекозы, комары и тварь иная.
Поодаль косят сено мужики,
Поскрипывает грубо ось земная.
Славянский бог глядит на свой живот
И нежно гладит ствол кудрявой вишни.
В нем бог другой, наверное, живет,
Но все эти подробности излишни.
На дне колодца плавает звезда,
Пытаясь робкой рыбкой притвориться.
Славянский бог уходит в никуда,
Чтоб в небесах глубоких раствориться.
«В России то