– Нет, не рано. Примеры героизма нам сейчас вот так нужны!
Седельцев, словно обидевшись, отворачивается и долго смотрит в окно.
– Как вы себя чувствуете? – опять спрашивает он.
– Как можно себя чувствовать? На базаре баб да детей бомбят. Фашистам глотки рвать надо, а мы тут рассусоливаем!
– Товарищ мичман!
– Мы по вооруженным нарушителям не стреляли, а они по безоружным… – Снова почувствовав тяжелую боль в голове, он судорожно сглатывает воздух и добавляет терпеливо: – Товарищ капитан-лейтенант. Отправьте меня на катер. Кем угодно, лишь бы к пулемету.
– Зачем же – кем угодно. Нам смелые командиры нужны. Принимайте другой катер. Вопросы есть?
– Никак нет! – радостно чеканит Протасов. – Разрешите выполнять?
И он щелкает каблуками, как не щелкал с курсантских времен.
Телефонный звонок дребезжит, как разбитый стакан.
– Гнатюк? Что с ним?
– Все в порядке, – говорит трубка голосом старшины. – Отправляю на заставу.
Лейтенант Грач разглаживает ладонями лицо, смятое дремотной бессонницей, застегивает ворот и выходит на крыльцо. Звенят цикады. Шумят осокори под ветром. Млечный Путь лежит над головой широкой живой дорогой. Где-то далеко одна за другой взлетают ракеты и теряются в звездной каше.
– Тишина-то какая! – говорит из дверей старший лейтенант Сенько.
– Бывало, ничего так не желали, как тишины. А теперь она тревожит.
– А вы что бродите?
– Дед вернулся. Ведут сюда.
Бойкий говорок деда они слышат еще издали:
– …А в других местах? Ты давай все говори, как где воюют.
– Обыкновенно воюют.
– Ты радиву слушал?
– Некогда было. – Голос у сопровождающего пограничника усталый, почти сонный.
– Некогда, – передразнивает дед. – Небось пообедать успел… – Он умолкает, увидев командиров, торопливо идет к крыльцу, неумело вскидывая руку к мокрой встрепанной бороде: – Товарищ начальник заставы! Твое приказание выполнил!
Обнимая старика, Грач чувствует через гимнастерку холодную мокроту его пиджака. Он ласково ведет его в свою канцелярию, наливает водки в солдатскую кружку.
– Согрейтесь, дедушка. – И только тут, в желтом свете лампы, замечает под запавшим глазом деда Ивана темный кровоподтек. – Где это вы?
– Звезданул, аж светло стало.
– Кто?
– Да сигуранца ж, солдат ихний. Пошел я лодки глядеть, а он мне и заехал.
– Какие лодки?
– Всякие, их там в камышах штук сорок.
– Вы не ошиблись?
– Что я, в лодках не понимаю? – обижается дед. – Потому и торопился, что понял: десант собирают.
– А как с батареей?
– Да в Тульче она, прямо в городском парке стоит. Это мне рыбак знакомый сказал. Почитай два года не виделись.
Когда за дедом закрывается дверь, Грач принимается