– Теа, – напомнила Хенельга.
– Точно! Тамошних жрецов мы знаем, работали с ними, сюда явились за, скажем, книгами.
План вырисовывался быстро. Виал со слугой явился в город за покупками, но взял родичей, которые желали посмотреть на прославленный город. Почему явились посуху, а не по морю? Шли через Энносигею, где проживают знакомые, решили повидаться с ними. Тратить деньги на судно не стали. Идти до Истима столько же, сколько до Тритогении через горные тропы.
– Звучит правдоподобно, – сказал Эгрегий.
– Лишних деталей не выдумывайте, кто полезет с вопросами – не ваше дело.
– Да, понятно.
– Я ваш патрон, отец семейства, так что за все отвечаю. Общаться будут со мной.
– Язык? Как же твой акцент.
Виал направился к алтарю, выдрал парочку галечных камешков, что украшали источник.
Вложив эти камни в рот, Виал сказал несколько фраз на местном языке. Получилось ужасно, явно у отца семейства с дикцией плохо. Не быть ему оратором, но и за гирцийца он не пройдет.
Пусть внешность чужака будет приметной, но стража на воротах запомнит эту мелочь. Зато пропустит много другого. Не удивится, что путешественники из Виорента прибыли сюда в легких туниках, и среди них есть женщина, чей наряд несколько фривольный. Из ее собственной туники едва удалось сделать подобие плаща, но ноги оставались слишком открытыми.
– Коротковат, – покачал головой Виал.
– Скажем, что обтрепался по дороге, – предложил Эгрегий. – А в городе сразу же купим новый.
– Нет, вообще ничего не будем говорить.
Оружие взяли Эгрегий и Мустиф, Виал повесил на пояс нож. Хенельге же пришлось остаться без оружия, не считая маленького ножа, припрятанного в складках одежды.
Виал объяснил, как Хенельге следует себя вести. Плащ закрывал голову, краем она скрывает лицо. Так вполне можно скрыть внешность, но если кто и обратит внимание, не страшно. Просто племянник небогатого торговца нашел себе женщину из варваров. Такие союзы случаются, хотя редки и порицаемы.
– Мне нужны были связи с варварами на востоке. На север от городов тиринцев проживают племена месов. Тоже бледнокожие и невысокие.
– А если здесь они встретятся? – спросила Хенельга. – Я не могу выдавать себя за неизвестного кого.
– Не встретятся, чужестранцы селятся отдельно. И никто не полезет с расспросами к чужой женщине. Эгрегию достаточно хмурить брови и громко фыркать, поглаживать древко копья. Даст Мефон, прорвемся.
– Вот и славно, скорей бы убраться отсюда.
Все четверо кивнули.
В отличие от Виорента, в Тритогению пускали людей и после заката. Стража на воротах была, но не слишком придирчива. Не возникло проблем, что гости направлялись в порт, а не в сам полис.
В стене были небольшие ворота, через которые может пройти двухколесная телега. Но по южной тропе редко ходил гужевой транспорт,