– Я… и… вы… Так что же вы ответите, мисс Блэквуд? – спросил вконец запутавшийся молодой человек.
– Мой ответ будет отрицательным. Но прежде чем вы уйдете, я хочу объяснить, почему мне пришлось вам отказать.
Оливия встала и подошла к окну. Звук ее шагов, казалось, привел Питера Фисли в чувство. На его лице появилось искреннее недоумение.
– Во-первых, м-р Фисли, – резко сказала Оливия, щелкая зажигалкой, – я терпеть не могу, когда мне лгут. А во-вторых, неужели вы думали, что я настолько потеряю голову, увидев сумму, прописанную в контракте, что даже не подумаю проверить человека, с которым придется иметь дело? Конечно, вас могли ввести в заблуждение моя молодость и неопытность, и только поэтому я не приказала вышвырнуть вас отсюда!
Снова этот низкий, ласкающий слух тембр. Казалось ее голос, заполнил все пространство маленькой переговорной. На молодого человека жалко было смотреть. Он, похоже, полностью сознавал, в какую ловушку попался, но ничего уже не мог сделать. Наблюдающий за всем этим детектив Блум был готов даже пожалеть его. Интересно, как ей это удается? Чувствовать ложь? – думал он. Кэйд все еще прекрасно помнил инцидент, произошедший в доме, где нашли последнюю жертву «Цирюльника».
– Да! Похоже, зря я позволил Питеру принять участие в этом деле! – раздался от дверей тяжелый, мужественный голос.
При звуках этого голоса лицо Питера Фисли моментально утратило напряженное, испуганное выражение. Черты его исказила гримаса почтения к человеку, которым он всегда восхищался.
– Мне следовало догадаться, что за всем этим стоишь именно ты! – сказала Оливия, опускаясь в кресло.
Говоривший, представительный мужчина лет шестидесяти-шестидесяти пяти, с крупными, суровыми чертами и холодным взглядом темно-карих глаз позволил себе коротко усмехнуться, и прошел в кабинет. Кэйд опытным взглядом полицейской ищейки сразу понял, что этот человек в дорогом темно-синем костюме от «Армани», шутить с собой не позволит. Привычка повелевать людьми, навязывать им свою волю, не считаясь ни с чьим мнением, пробивалась из-под внешнего облика, вызывая невольную симпатию и интерес.
– Оливия! А ты похорошела. Рад видеть, что ты в порядке.
– Можешь не стараться, Деррек! – откликнулась девушка, с трудом скрывая раздражение. – Присаживайся. Хотя я с трудом представляю, о чем нам с тобой говорить.
– Нам стоит поговорить наедине! – сказал Деррек, недвусмысленно указывая на дверь Кэйду, Питеру и Кейси.
– Распоряжаться будешь у себя дома! – рыкнула на него Оливия. – Кейси, проводи м-ра Фисли отсюда. Если здесь кто и лишний, так это он.
Не обращая внимания