Глядя на ее умильно нахмуренное личико с закушенной от неудовольствия нижней губой, копну ярких локонов и эти потрясающие сине-зеленые глаза, Кэйд уже в который раз за это утро задался вопросом – кто же такая Оливия Блэквуд на самом деле? Легкомысленная дура, которая несет всякую чепуху, чтобы не возникало неловких пауз в разговоре? Не похоже. Хладнокровная, расчетливая психопатка, убившая своих родителей и кучу других людей в придачу? Немного подумав, он пришел к выводу, что это просто невозможно. Но что же тогда не давало ему покоя? Она была страстной, вспыльчивой и при всем этом, похоже, хорошо умела держать себя в руках, когда возникала такая необходимость.
Детектив Блум всегда считал, что неплохо разбирается в людях, но эта девушка вызывала массу вопросов, на которые у него пока не находилось ответов. Словно перед ним оказалась красивая, резная шкатулка с драгоценным содержимым, а вот ключ еще надо было найти, и только от него зависело, откроется этот ларчик или нет. И внезапно Кэйд понял, что ему это нравится. А, поняв, он был готов бежать от Оливии или от самого себя как можно дальше. Они люди из разных социальных слоев, из разных миров. «И она потерпевшая» – напомнил себе детектив, направляясь обратно в дом.
Глава 3
Детектив Блум плохо спал этой ночью и явился на работу мрачным и уставшим. Двое его помощников Герти Маквелл, курносый, краснощекий здоровяк с густой шевелюрой цвета спелой пшеницы, и Сэм Принк, которого в отделе за глаза дразнили хорьком, уже были на месте, просматривая вечерние отчеты патрульной службы.
Кэйд поздоровался, налил себе свежего, но от этого не менее гадкого кофе и сел за стол. Им предстоял очередной длинный рабочий день, из разряда тех застойных, когда ты подобно слепому кроту продираешься сквозь толщу земли к поверхности, постоянно наталкиваясь на препятствия и преграды. Информации по делу «Цирюльника» было все еще крайне мало, хотя детектив Слоан и оставил своему преемнику целую кипу заметок. Правда, после встречи с Оливией, Кэйд уже не так сильно полагался на его отчеты. Показания же родных и друзей жертв разнообразием не отличались, сводясь в основном к малоинформативным рассказам о характере и образе жизни каждого убитого.
Как считал сам Кэйд, их основная проблема сводилось к одному. У «Цирюльника» не было четко очерченного круга жертв. Он, не охотился, как любой другой уважающий себя серийный убийца, только за блондинками или школьницами или маленькими мальчиками. Его страстью были пары. Мужчина и женщина, иногда, как в случае с Блэквудами подались и «тройки» (но это реже). Причем мужчина, как правило, старше женщины лет на десять-пятнадцать. А в остальном разброс был колоссальный. Все его жертвы происходили из разных социальных слоев, имели абсолютно несхожие внешние параметры, возрастной диапазон и сферы интересов. Невозможно