Они прямо влетели в группу людей, что уже брели по улице местечка под охраной немецких солдат. Немцы тут же схватили девушек и затолкали в толпу.
– Что ж вы так? – разочарованно спросил папа, встал рядом, взяв под руки обеих. – Эх вы!
Мама забрала Хаю, стала укачивать.
– Там, там, – Бася заикалась, никак не могла отойти от пережитого, говорила несвязно, голос дрожал, срывался. Было такое впечатление, что еще чуть-чуть – и женщина упадет в обморок прямо посреди дороги.
Дедушка успел подхватить ее под руки. Гиля все натягивала и натягивала на груди порванную кофточку. Бабушка Роза сняла с себя платок, укрыла внучку.
Больше они ничего не говорили, молча брели, каждый погруженный в свои мысли. Заплакала Хая. Бася взяла ее на руки, стала кормить грудью прямо на ходу, Гиля пыталась прикрыть её от посторонних глаз. Однако никто и не обращал никакого внимания, каждый брел со своим горем.
Когда вышли в поле, стало ясно, что ведут их к Солдатскому логу, который тянулся от местечка в сторону Бобруйска, пересекал небольшую речушку Басенку и опять бежал еще многие километры до самой Березины. В некоторых местах был узким, глубоким, с высокими обрывистыми берегами. В других местах они разбегались в разные стороны на большое расстояние, овраг тогда становился мелким, широким. Поэтому местные жители называли его кто Солдатским оврагом, кто – Солдатским логом.
Папа шел между Басей и Гилей, держал под руки, не терял надежды спасти их.
– Девочки мои, пробуйте бежать, я вас прошу.
– Как, папа? – Гиля еще не отошла от встречи с полицаями, и ее мозг, ее естество еще не хотело, не могло смириться с тем, что их ожидает. – Как, папа? Вон их сколько с оружием вокруг нас. Посмотри на Басю – она не в себе.
И на самом деле: глаза молодой женщины безумно взирали на окружающих, бледная, она прижимала к груди дочку, не откликалась, не отзывалась, что-то шептала про себя.
– Я тебя прошу, девочка моя, не теряй разум, не трусь, – наставлял папа. – Старайся спастись, спастись любой ценой. Я верю в тебя, ты все сможешь.
Потом повернулся к Басе.
– Сейчас дорога вплотную подойдет к оврагу, Басенька. Вместе с Гилей бегите в него, скройтесь. А мы начнем в толпе шуметь, отвлечем охрану.
Но Бася только глянула на свекра безумными глазами, еще крепче прижала ребенка, отрицательно потрясла головой.
А овраг уже рядом, вот почти подошел к дороге. Его пологие склоны, заросшие березняком, манили, звали к себе, но что-то удерживало Гилю, она все еще смотрела на Басю, тормошила ее, приглашая следовать за собой. Папа вместе с другими мужчинами затеял потасовку на той стороне, охранники забегали, занервничали, громче стали отдавать команды, угрожающе замахали оружием. В это мгновение Бася оторвала от себя Хаю, сильно размахнулась и бросила ребенка в овраг, в кусты.
Гиля растерялась, замерла, с ужасом наблюдая, как сверток полетел, покатился