Бизнес-класс. Семён Данилюк

оказался человеком чрезвычайно обаятельным. Округлое, подвижное лицо Слав Славыча излучало неизменную ровную доброжелательность и удивительную открытость. При первом же знакомстве он как-то естественно перешел на ты и темпераментно, увлекаясь, принялся посвящать Коломнина в планы компании, то и дело подбегая к бесчисленным графикам и схемам, развешанным по стенам. Планов оказалось громадье, и выглядели бы они чистой утопией, если бы не бешеная вера самого Слав Славыча. Причем Четверик не просто повествовал, а втягивал собеседника в обсуждение, добиваясь от него возражений, на которые тут же искал контраргументы. Каждого нового знакомого он использовал как полигон для подгонки собственных идей. И одновременно стремился обратить в своего единомышленника. Во всяком случае на кредитном комитете Коломнин поддержал вице-президента Ознобихина, ратовавшего за выдачу пятидесяти миллионов долларов. Но поставил жесткие условия: деньги выдавать не сразу, а по частям – траншами. И только после того, как ГНК переведет в банк все счета и представит поручительство нефтеперерабатывающего завода, – единственно надежное обеспечение, покрывавшее банковские риски.

      Присутствовавший на комитете Четверик условия эти принял безоговорочно.

      Но с тех пор прошли дни, недели, месяцы. Банк выдавал миллион за миллионом, а предоставление поручительства завода под всякими предлогами оттягивалось. Похоже, добившись своего, хитрец Четверик решил придержать поручительство под дополнительные кредиты из других банков. А значит, по мнению Коломнина, оказался элементарным кидалой. О чем взъярившийся шеф банковской безопасности и собрался ему сообщить – глаза в глаза. Но не сообщил. Потому что застать Четверика на месте отныне стало невозможным. Попытался Коломнин воздействовать на руководителей ГНК через главного их лоббиста – Ознобихина. Тот только отмахнулся: отдадут, никуда не денутся.

      Вообще интересное сложилось распределение ролей между вице-президентом банка по работе с корпоративными клиентами Ознобихиным и начальником управления экономической безопасности Коломниным. Первый привлекал на обслуживание клиентуру, отчаянно лоббируя выдачу им рискованных кредитов, а второй, постоянно этому противившийся, становился крайним при возникновении проблем с возвратом. – Имей в виду, Коля, – пробурчал Коломнин. – Если к нашему возвращению твой дружок Четверик не представит наконец поручительство, насмерть встану, но больше ни одного доллара не получат.

      – Господи! Спаси меня и помилуй от такого товарища! – простонал Ознобихин. – Кто о чем! Опомнись, Серега! Ты за десять тысяч километров от Москвы. И чем у тебя башка забита? О бабах надо думать, дорогой. О бабах!

      – И все равно! Понадобится, к президенту пойду, – понимая, что разговор и в самом деле затеян некстати, но не умея прерваться на полуслове, добил Коломнин. Он приподнялся, выискивая продавцов пива и креветок, – пора было обедать.

      – Ну,