Здоровые привычки затягивают. Как встать с дивана и жить здоровой жизнью… даже если вам неохота. Дэйна Ли-Бэггли

Поэтому в нас встроены физиологические механизмы, которые контролируют процессы прироста и потери веса. Когда мы худеем, метаболизм замедляется – это называется «метаболической адаптацией». Природа предусмотрела это на случай, если нам долго придется довольствоваться тем запасом жира, что носим на себе, чтобы экономней его расходовали. При этом с приходом более благополучных времен, когда угроза голода минует, скорость метаболизма не обязательно вновь увеличится. Да, природа коварна. Ученые наблюдали победителей телешоу о похудении в течение шести лет. По истечении этого срока участники набрали 85 процентов своего прежнего веса. При этом их метаболизм, замедлившийся в то время, как они сбрасывали вес, так и не ускорился. Что это значит? Давайте разберемся на примере среднестатистического участника одного из таких шоу.

      В начале очередного сезона этот человек весил примерно 330 фунтов, мог потреблять 2600 калорий в сутки и удерживать этот вес. К концу сезона он потерял 130 фунтов (теперь он весил 200), и его метаболизм замедлился. Теперь, чтобы поддерживать свой двухсотфунтовый вес, он мог позволить себе только 2000 калорий в сутки. Через шесть лет он набрал 90 фунтов (итого 290), но скорость метаболизма не изменилась, и теперь, чтобы удержать вес, ему можно было потреблять только 1900 калорий в сутки. То есть, если вы похудели, а теперь кажется, что толстеете, просто дыша воздухом, то вы, возможно, не так уж далеки от истины.

      Замедление метаболизма – не единственный способ защититься от голодной смерти, придуманный для нас природой. Исследования подтверждают, что в течение года после похудения еда кажется вкуснее и пахнет заманчивей, чем раньше. За что вам это мучение? Просто ваше тело считает, что голодало или ослабело от долгой зимы, и отчаянно стремится набрать привычный вес, чтобы не погибнуть. Посмотрите на худых девушек в рекламе – этим красоткам не пережить длинную суровую зиму (шутка), выживут лишь те, кто при любом удобном случае откладывает про запас жирок. Так делали наши предки, и нам велели.

      Организм не только побуждает вас есть, он хочет, чтобы вы ели то, что считается нездоровой пищей. Почему она так нас привлекает? Представьте себе рядового жителя Новой Гвинеи: он карабкается по дереву на высоту сорок футов, где находятся ульи диких пчел, рискуя свалиться вниз и разбиться (что особенно вероятно, если пчелы набросятся всем роем), но сахар в этих краях дефицит, а потребность в сладком, как и везде в мире. Вот почему вожделенный мед будет добыт хоть бы даже ценою жизни.

      Вот примерно то же самое делает с нами мощная зависимость от сладкого, сахара, жира и соли. Матушке-природе угодно загнать нас на дерево, ей нет дела до наших забот о красоте, ей нужно, чтобы мы ели сладкое и жирное и были толстые, чтобы могли пережить какую угодно бескормицу, любую голодную зиму. Но как заставить среднестатистического американца рисковать жизнью ради горстки сахара? Пожалуй что уже никак. На дерево его вряд ли загонишь, а вот в супермаркет – пожалуйста. Можно сделать так, чтобы он ходил туда за сахаром