Soldat inconnu[2]
Был я простым солдатом.
Стало ненужным имя.
Труп, у могилы взятый,
придавлен я мостовыми.
На грудь мне швырнули знамёна,
чтоб не видеть следа от пули.
Лежу я, гранитом стесненный,
твердым булыжником улиц.
Грудь сапогами топтали
солдаты полков несметных:
«Победа!» – в угаре кричали,
проходили и удивлялись смерти...
Стойте, замрите на марше!
Нет победителей, братцы!
Снимите с груди моей тяжесть:
Триумфальную арку и Францию!
Не хочу я быть ее сыном —
она, крови напившись, ликует.
Я пойду на нее с карабином,
в сердце ей штык воткну я!
Разбейте ей душу пустую,
кости развейте по ветру —
я приведу вас во Францию иную,
в отчизну любви победной!
Последняя война
I
Точка!
Кончайте с этим без споров!
Довольно кричать: «Ура!..»
Глядите:
плетется армия через город —
та, что сражалась за вас вчера.
Дивитесь?
Мечетесь бестолково?
И никто не знает, что говорят:
то ли что война начинается снова,
то ли что просто готовят парад.
– Мы очень солдатиков любим,
мы им бросаем букеты,
да и государство им платит!
Но эти... в лохмотьях грубых...
Кто же поверит, что это
наши отцы и братья?
Зарыли их
сотнями
в братских могилах,
поплакали —
и дело с концом...
Зачем же явились?
Кто пригласил их?
И кто их опять закопает потом?
Шли
по улицам
батальон за батальоном,
сгнившие,
не лица —
оскал черепов.
Черное пятно
на виске размозженном,
флагами
отрепья
почерневших бинтов.
Заполнили площади,
бульвары наши,
стали бивуаком вдоль улиц...
...И сразу
по лестницам радиобашен
депеши в просторы шагнули:
– Всем! Всем!
Встаем из гробов!
Помогите нам вылезть из ям!
Мы,
убитые со всех материков,
заявляем:
конец смертям!
Думаете:
«Павшие мирно спят...
А это —
сражений мерещится ад...»
Нет!
На площадях и на улицах митинг.
Слово имеет неизвестный солдат.
II
Страх
лапой косматой
бил по окнам.
На засовы ворота и ставни.
Ни вздоха.
Но слышно было:
шли
шагом широким.
С улицы
слышалось:
барабаны,
пение,
грохот.
В