Вернул Бориса к действительности голос Штурмина, который вновь занял место за трибуной.
– Господа! – говорил он. – Если у вас, ваших родных и близких возникнут дополнительные вопросы, можете задать их в усадьбе, в сигарном салоне, где в течение месяца ежедневно и круглосуточно будет дежурить кто-либо из лиц, посвящённых в наши планы.
Номер счета в банке, куда предлагается перечислять средства, – на листках-памятках, что лежат на столике при выходе из зала.
На этих же листках адреса офицеров инициативной группы в различных городах.
В общий фонд возможно внести наличные средства или ценные вещи. В так называемом дегустационном салоне усадьбы, который расположен сразу за сигарным, кассиры с охраной у сейфов будут дежурить круглосуточно в течение месяца.
И ещё, господа! Хотел бы обратить ваше внимание вот на что, – Штурмин чуть повысил тон. – Безусловно, все мы, находящиеся здесь, доверяем друг другу. Ничего тайного, противозаконного или заслуживающего какого-либо порицания мы не делаем и не собираемся…
Хотел бы, однако, просить вас, тщательно позаботиться о том, чтобы знание о наших планах не распространялось далее родных и близких.
Надо избегать слухов, на которые дурачьё сбегается или к которым пачкуны разные липнут. В излишней болтовне добрые начинания вязнут.
На этом считаю наше собрание оконченным. Благодарю вас.
Когда друзья вернулись в Петроград и заехали за Анастасией, город пребывал в сумерках, но спать не собирался. Окна ресторанов, кабаков и кафе призывно горели. Гул кутежа выплёскивался через распахнутые двери на улицы. Столица провожала ещё один прошедший день. Вернувшиеся фронтовики выпивали за удачу и поминали погибших. Торговцы обсуждали сделки, чиновники – интриги.
Публика большей частью разгоняла хмелем дурные предчувствия – неясные и оттого ещё более пугающие. В бесконечных разговорах и отчаянных спорах люди пытались предсказать завтрашний день. Словам, что носились в воздухе, мало кто верил…
Семён заказал для ужина отдельный кабинет ресторана «Кюба».
Помещение оказалось темноватым, с тяжёлым застоявшимся воздухом.
Подняли шторы, распахнули окно. Стало уютнее, свежее. Приятно расположиться отдельной компанией – никто посторонний не мешает своим видом.
Официанты быстро, с купеческими изысками накрыли стол. Аппетитный вид блюд начисто отметал любые разумные доводы против обжорства.
Разлили вино. Тост – «Стряхнём пыль со старой дружбы!»
Вечер летел сквозь беззаботные остроты, искренний смех, наслаждение обществом друг друга…
Молодость вечна, счастье безоблачно, мир прекрасен, солнце никогда не заходит и не засыпают цветы. Вражда и ненависть – нелепица, выдумка. Зависть и подлость – явления вообще нереальные, потому что не бывает людей несовершенных или несчастных… Это – прописные истины, с которыми