– Я версий еще не выдвигал.
– Но как же иначе? Початая бутылка водки на кухонном столе. Значит, ночной гость и Свешников выпили. А дальше все как обычно. Заспорили. Собеседник артиста схватился за опасную бритву. Потом вытащил что-то острое, предположительно нож. И поставил в споре последнюю точку.
– Ты растешь на глазах, – ответил Девяткин. – Даже початую бутылку на столе заметил. Но, обрати внимание, нет рюмок, нет закуски. Ведь хозяин и гость не пили водку из горла. Не занюхивали ее рукавом. Значит, Свешников просто не успел поставить рюмки на стол. Он вынул бутылку из холодильника. И тут получил первое ранение или болезненный удар. После того, как Свешников скончался, его гость перевернул вверх дном весь дом. Посмотри, что творится в обеих комнатах. Даже кровать и шкаф сдвинули с места.
– Ну, с этим ясно, – кончиками пальцев Лебедев потрогал распухший глаз. – Убийца что-то искал. И еще: он был знаком с хозяином, если тот среди ночи открыл ему дверь. И еще бутылку поставил.
– Ночной гость мог назвать имя общего знакомого. Свешников спросонья, не разобрав, что и как, открыл дверь. Другой вопрос: что можно искать в доме человека, получающего за работу сущие гроши? Свешников не коллекционировал швейцарские часы и побрякушки с бриллиантами. У него не всегда хватало денег на опохмелку. Самое ценное, что мог унести убийца, – поношенный костюм. И пару сумок с пустыми бутылками.
– Не все так просто, – Лебедев почесал затылок и сделал вид, что обдумывает новую версию происшествия.
– Задумайся вот о чем: убита подруга покойного режиссера Лидия Антонова и ее муж Рафик Амбарцумян. Теперь вот господин Свешников. Дача Антоновой и квартира Свешникова перевернуты вверх дном. Это я к тому, что дружба с известными личностями, особенно режиссерами, до добра не доводит. Теперь, Лебедев, слушай мою команду. Езжай в театр, поговори с директором. Пусть он подробнее расскажет о покойном артисте. Круг общения, привычки, отношения в коллективе… Ну, понимаешь?
– Так точно, – Лебедев развернулся и ушел.
Телефонный звонок раздался в тот момент, когда Дорис надела светлый костюм и собралась спуститься вниз, чтобы пообедать в ресторане. Голос Павла Грача, против обыкновения, звучал приветливо.
– Ну, из меня Шерлок Холмс точно получится, – он хохотнул. – Сунулся в одну гостиницу, а вы съехали. Но я все-таки нашел вас.
– Простите, я что-то изнервничалась и дел много, – ответила Дорис, чувствуя запоздалый укол совести. – Я бы вам позвонила на днях. Честное слово.
– Конечно, конечно. Но у меня дело к вам. Можно сказать, срочное. Это не отнимет много времени. Я как раз неподалеку от гостиницы. Выйдете из главного входа и налево. Прямо по улице второй поворот. Жду вас в сквере.
В коридоре у окна, выходившего на задний двор, стоял Дима Радченко.
– Меня провожать не надо, – сказала Дорис. – Я встречаюсь с сыном Лукина. У него какая-то новость. Судя по