Однажды в Америке. Гарри Грей

связывайтесь с дурной компанией. – На его лице появилась доверительная улыбка. Он думал, что решил проблему. В его голосе звучала радость. – Итак? Разве это не хорошее предложение? Они помогут вам, чтобы вы помогли самому себе. Вы сможете продолжить учебу и, если будете правильно себя вести, добьетесь успеха. Ведь вы хотите добиться успеха в жизни, не правда ли? А чтобы приобщиться к благам этого мира, вам нужно приобрести специальность. Я вижу, у вас есть способности к математике. Почему бы вам не продолжить образование и не стать бухгалтером или даже менеджером? Все, что вам нужно, это не плестись по жизни без всякой цели. Специальное знание – как острый нож. Оно поможет вам прорваться через все препятствия, которые жизнь воздвигнет на пути к вашей цели. К вашему успеху. Вы понимаете, о чем я говорю?

      Я понимал, о чем он говорит, но притворился дурачком:

      – Да, у меня будет большой ножик.

      В первый раз О’Брайен вышел из себя.

      – Черт бы побрал вашу тупость, – взорвался он. – Я думал, вы поняли, о чем я говорил.

      Я пожал плечами. Я начинал испытывать раздражение.

      – Итак? – Его голос зазвенел.

      – Что? – Я сделал вид, что не понимаю.

      Он уставился на меня. Я опустил глаза. Ирландец понял, что я знаю, о чем он говорит.

      Разумеется, я знал, о чем он говорил. Директор хотел, чтобы я продолжал учиться в школе, расстался с Максом и упустил миллион баксов, которые мы собирались заработать грабежом, и все остальное. Он хочет, чтобы я получал помощь от социального агентства? Ха! Тогда все будут смотреть на нас свысока. Благотворительность, фи! Что хорошего в образовании? Я уже знаю все, что мне нужно. Я умею писать. Я знаю арифметику. Я могу читать. Я умный. Я работаю своей башкой. Поэтому-то меня и прозвали Лапшой. Потому что я умный. Да, у меня будет очень острый нож. Нож моих специальных знаний. О’Брайен стоял передо мной с суровым выражением лица.

      – Я обращусь в агентство социальной помощи, чтобы оно помогло вам, и вы продолжите учебу. – Он сказал это утвердительным тоном.

      Я встал. Я чувствовал себя героем, как Натан Хэйл.

      – Я не хочу вашей благотворительности и не нуждаюсь в ней. Я ухожу из школы.

      Он был чертовски хороший парень. Мне стало его жаль. Он заботился обо мне, обо всех ребятах.

      – Ну ладно, хорошо, это все, сынок. – Директор похлопал меня по спине.

      Я направился к двери. Потом повернулся и сказал:

      – Так я смогу забрать свои бумаги?

      Директор не ответил. Он просто смотрел на меня и безнадежно вздыхал.

      Я настаивал:

      – Они мне нужны, мистер О’Брайен.

      Он печально кивнул:

      – Вы их получите.

      Мои друзья ждали меня внизу.

      – Чего от тебя хотел этот старый идиот? – спросил Макси.

      – Ничего особенного. В основном он говорил с самим собой. Хотел, чтобы я остался в школе.

      Косой достал из кармана гармонику. Мы пошли вниз по улице, распевая песенку «Прощай, девочка из Кони-Айленда».

      У Макси был приятный сильный баритон. Патси пел посредственным басом. Доминик все время срывался на фальцет, потому что у него