На отдаленном берегу18.
В другом стихотворении-воспоминании, также названном «Георгию Гребенщикову», но написанном годом позже (1923 г.), Сибирь предстает как прошлая жизнь, как жизнь «там», как то, что утеряно, о чем непрестанно болит сердце поэта:
Когда в прозренье сна немого,
Таясь в постели, как в гробу,
Мы духом измеряем снова
Всю пережитую судьбу, —
Передвигая все границы
Того, что понимаем днем,
В лучах нездешней огневицы
Мы силой бывшего живем (С. 374).
Сибирь («серебряное слово») в стихах Бальмонта 20—30-х годов переосмысляется и воспринимается как метонимический образ России. Ностальгическая интонация и идеализация – основные приметы и этого сборника («Сибирь», «Златорогий», «Голубая подкова»). Сибирь в памяти Бальмонта предстает страной, где «золотое дно» («Сибирь»), где «на широких полях белоснежны снега, / Словом сказки одет, пробегает олень, / Свет копыт серебро, золотые рога» («Златорогий»), где «внутренним огнем всегда кипит Байкал», а «сибирские леса – земная небу риза» («Голубая подкова»). Итоговым стихотворением сборника является «Моя любовь», лирический герой которого с щемящим сердце чувством признается:
Вступая в мир, мы в дом вступаем отчий,
Нас нежит мать, баюкает нас няня,
Роняет нам свой свет и отсвет счастье,
Родная речь промолвит нам: «Желанный!»,
Всех звезд в мечты нам набросает полночь,
Привет тебе, моя любовь, Россия! (С. 383)
Последняя книга Бальмонта под названием «Светослужение», вышла в 1937 г. в Харбине. Она, по мнению современных исследователей, не только опровергает установившееся представление, что творчество Бальмонта было оборвано начавшейся в 1935–1936 гг. душевной болезнью, но и оценивается ими как одна из лучших его книг эмигрантского периода19. Поэт остался верен своему художническому призванию и выбору – символистскому принципу организации лирических текстов. В одном из писем Бальмонт специально оговаривает это: «Светослужение… одна световая поэма, где один стих ведет к другому, как строфа к строфе. Потому-то мы безусловно настаиваем на отсутствии дат и посвящений»20.
«Светослужение» – одна из наиболее трагических книг в эмигрантском наследии Бальмонта. И хотя лирический герой поэта по-прежнему идет «золотым путем» («Всходящий дым»), он вынужден с грустью признать, что «это золото – уж с красотой – не той» («Но я люблю Тебя!..»). Трагизм стихов последней книги отражен в самих названиях стихотворений: «Саван тумана», «Безветрие души», «Поля позабытые», «Задымленные дали». Герой стихотворения «Давно» отчетливо осознает, что все лучшее в его жизни уже в прошлом: «Давно моя жизнь отзвучала, / Как бурный, гремучий прилив»; окружающая природа (в стихотворении «Саван тумана») словно подтверждает это его ощущение, привнося дополнительную минорную окраску:
Каркнули хрипло вороны,
Клич-перекличку ведут…
Нет от дождя обороны,
Дымы