– Робески.
– Видите ли, мистер Робески, мне очень неудобно, но… но я хотел бы забрать свою книгу обратно.
Такое поведение клиентов было мне не в диковинку. Иногда люди возвращались и забирали свои вещи и почти всегда они успевали, но в этом случае я не мог ничем помочь.
– Мне очень жаль, мистер Лири, но книгу уже купили.
После моих слов старик замер на месте и, видимо, хотел что-то сказать, но не смог. Из его руки выпала трость и с шумом грохнулась на пол. Этот звук вывел его из оцепенения, и он постепенно пришел в себя.
– Как?.. Так быстро?.. О, Боже…
Я увидел, что ему трудно стоять и, взяв его под руку, усадил в кресло.
– Может воды, мистер Лири?
Старик медленно покачал головой и вынул из нагрудного кармана платок.
– Нет… Спасибо… Мне уже лучше. Я и не думал, что у вас так быстро все продается. Если честно… Если честно, то мне нелегко далось решение прийти к вам с книгой. Но я больше так не мог…
Я не понял, о чем речь, но продолжал молчать, давая старику возможность выговориться.
– Знаете, мистер Робески, мой дед никогда не одобрил бы мои действия. Эту книгу он передал моему отцу, но он погиб и она досталась мне. Мой дед пережил моего отца и перед смертью завещал мне все свои коллекции и бумаги за исключением, конечно, того, что он передал музею. Когда дед уже был при смерти, он рассказал мне нечто, что просил никому не рассказывать. Он просил меня ни за что на свете не расставаться с этой книгой и, по возможности, никому о ней не говорить. Но… но если бы вы знали, какая эта тяжесть. Она буквально высосала из меня все силы…
Я не верил своим ушам. О чем это говорит старик? Неужели он так сильно расстроился, что начал говорить всякую чепуху?
– Как вы считаете, мистер Робески, сколько мне лет?
Мне не хотелось обижать его и говорить, что ему смело можно дать лет семьдесят пять, и решил немного соврать:
– Я дал бы вам лет шестьдесят семь – шестьдесят восемь.
Мистер Лири невесело улыбнулся, и устало сказал:
– Мне тридцать пять. Как это ни странно звучит.
Мужчину явно поразил старческий маразм. Конечно, людям свойственно желание выглядеть моложе, но есть же какой-то разумный предел. Но я не стал ему противоречить и продолжал слушать.
– Да-да, мне тридцать пять, но выгляжу на все восемьдесят.
Это было ближе к правде. По крайней мере, у старика бывают моменты просветления.
– Книга прибавила мне лет, причем сильно. В двадцать пять лет я выглядел на пятьдесят и у меня есть фотографии, если не верите. Но в последние годы я стал стареть еще быстрее. Мне кажется, что если я протяну еще пару лет, то мне очень повезет. Я стал часто болеть. И болезни мои старческие. Не могу долго сидеть, не могу долго стоять, выпали последние зубы, и мне пришлось вставить протез, сердце пошаливает, скачет давление. Короче говоря, дела невеселые. Жена меня бросила уже через год после свадьбы, когда нам было по двадцать лет. Слава Богу, не успели детей завести. Вы знаете, мистер Робески, я однажды поймал себя на мысли, что стою у витрины