– А вы знаете, кто еще живет в этой квартире? – ответил Георгий Сергеевич вопросом на вопрос.
– Не знаю. А кто здесь живет?
– Абсолютно криминальные личности. Ирочка этого, наверное, не знает, она мало бывает дома, зато я вижу и слышу очень многое, особенно по вечерам, когда она работает в «Глории». Но до нынешнего момента наша юная хозяйка для них персона неприкосновенная, потому что она ни разу не дала им повод подумать о себе… Словом, вы понимаете, что я имею в виду. Они тоже имеют сердце и, как ни странно, понимают, что такое добро и что такое зло. Поэтому, если вы Иру обидите, вам придется иметь дело даже не со мной, а с ними. Что я? Немолодой и не очень здоровый одинокий бухгалтер, вам меня бояться нечего. А эти Шамили, Тофики, Рафики и Ильясы – публика совсем иного сорта, смею вас уверить. И за свою хозяйку они вам глотку перегрызут.
Так, уже появились Тофики и Рафики. Это замечательно. Шамиль и Ильяс – жильцы, бывший и нынешний. Тофик – по всей вероятности Мамедов, тот еще фрукт. А Рафик? Это что-то новенькое. В материалах по разработке группы неуловимого Аякса никакой Рафик пока не значился. Надо об этом порасспрашивать Георгия Сергеевича.
– Господи, как их много! – шутливо поднял руки Олег. – И что, они все здесь живут?
– Нет, живет только один, Ильяс. Остальные – дружки, но бывают здесь регулярно. Что-то приносят, уносят, какие-то бумаги передают. Темная публика, одним словом. Не думаю, что вам понравится иметь с ними дело.
– Хорошо, Георгий Сергеевич, я вас понял и, в свою очередь, хочу вас заверить, что не собираюсь делать Ире ничего плохого. Напротив, я хотел бы, чтобы вы мне дали совет.
– Совет? – удивился жилец. – О чем?
– О том, как мне помочь Ире, не ущемляя при этом ее гордость и самолюбие. Я уже успел заметить, что к любому предложению помощи она относится очень настороженно и даже враждебно. Но вы знаете ее лучше и наверняка можете мне подсказать, как и в какой форме я могу сделать для нее что-нибудь хорошее и полезное.
– Вы действительно хотите помочь ей? – недоверчиво переспросил Георгий Сергеевич.
– Конечно. Я, правда, не очень богат, но кое-какие средства у меня есть, и если бы вы мне подсказали…
– Купите ей одежду. Вы сами видели, в каком старье она ходит. Ей ведь только двадцать лет, ей хочется выглядеть не хуже других девушек.
– Может быть, лучше давать ей деньги на продукты? Вы сами сказали, что она голодает.
– Это бесполезно. Если дать ей в руки живые деньги, она тут же побежит покупать что-нибудь для сестер и брата.
– Тогда, может быть, просто приносить ей продукты?
– Вы забываете, Олег, она отвыкла от хорошей обильной пищи. Если она от детской жадности начнет есть все, что вы ей принесете, дело действительно может кончиться больницей. У нее обмен, судя по всему, нарушился окончательно и бесповоротно.
– Тогда я не понимаю. Как же она может столько работать, если голодает? Она давно