– Значит, вернувшись из поездки, вы прослушали все записи за десять дней?
– Да, разумеется.
– И там не было никакого сообщения от Вики?
– Нет. Я уверен, что, если бы она собиралась уезжать надолго, она обязательно предупредила бы меня. Я ведь говорил вам, она очень дорожила чувством, что о ней кто-то беспокоится, что хоть кому-то небезразлично, где она и что с ней. В ее детстве этого не было.
– Что стало с той кассетой? Вы ее стерли?
Настя была совершенно уверена, что услышит утвердительный ответ, и спрашивала только для проформы.
– В ящике лежит. Я кассеты не стираю, мало ли что может потом пригодиться.
– Например, что?
– Ну, в прошлом году был случай: мне позвонили из какого-то заштатного издательства, предложили оформить сборник анекдотов, оставили адрес и телефон. Меня дома не было, когда они звонили. Я им перезванивать не стал, иллюстрировать анекдоты – не мой профиль, к тому же в тот момент у меня было несколько заказов, так что без работы я не сидел. А вскоре мой приятель-карикатурист пожаловался на отсутствие денег, и я припомнил тот звонок. Нашел запись на кассете, дал ему координаты издательства – и все довольны.
– Значит, кассета с записью звонков, поступивших за время вашего пребывания в Орле, сохранилась?
– Да.
– Давайте послушаем, – предложила Настя.
Лицо Карташова напряглось. Или ей показалось?
– Вы мне не верите? Честное слово, там нет сообщения от Вики. Я вам клянусь.
– Прошу вас, – жестко сказала Настя. Хозяин мгновенно перестал ей нравиться, и она приготовилась к атаке. – Давайте все-таки послушаем.
Они вошли в комнату, и Борис сразу же достал из ящика стола кассету.
Включив воспроизведение, он протянул Насте один из рисунков, лежащих в папке на столе.
– Вот, посмотрите. Это сон, который снился Вике.
Настя разглядывала рисунок, одновременно прислушиваясь к голосам, доносящимся из магнитофона.
"Борька, не забудь, что второго ноября у Лысакова сорокалетие. Если ты его не поздравишь, он смертельно обидится…"
"Борис Григорьевич, здравствуйте, это Князев. Свяжитесь со мной, пожалуйста, когда вернетесь. Надо внести небольшие изменения в эскиз обложки…"
"Сукин ты сын, Карташов! Где коньяк, который ты мне проиграл?.."
"Боря, не сердись. Я не права, признаю. Извини меня…"
– Кто это? – быстро спросила Настя, нажимая кнопку "стоп".
– Леля Колобова, – неохотно ответил Карташов.
– Вы с ней поссорились?
– Как вам сказать… Это старая история, иногда дающая рецидив. К Вике она отношения не имеет. Это связано с мужем Лели.
– Мне нужно знать, – настойчиво сказала Настя.
– Ну хорошо, – он вздохнул. – Когда Леля познакомилась со своим будущим мужем,