Тайна горы Тарнук. Ольга Бриз-Трошина

направление. Ещё находясь в 20 метрах под землёй, в капсуле-личинке, где он и ему подобные по соседству проходили завершающий цикл, он уже знал, куда отправится. Главное – покинуть ненавистный пластиковый мешок. В нашпигованной информацией голове испорченной пластинкой прокручивались слова Наставника: «Хаос: вы должны создать его в мире шанулов, а проще всего это сделать через тех, кто вкладывает знания. Лишите их проводников – и наша миссия выполнена». Ему поставили ещё одну, пока неясную, цель. Наставник дал понять, что именно вирвул как нельзя лучше подходит для неё. Биоробот прилежно впитывал информацию каждой клеточкой своего тела. Именно от этого, он знал, зависит длина его биологического цикла.

      В голову транслировались незнакомые словоформы: указатель «остановка «Ферма», «северо-восток», «Коробейников переулок, 8». Более, чем сильно фонило: категоричностью, одинокостью, амбициозностью, властолюбием, нелюбовью к своему миру – миру шанулов. «То, что надо», – сразу понял вирвул, царапая пол дачной террасы Брындюк.

      Любой нормальный человек содрогнулся бы при виде чудовища. Анастасия Корнеевна, сгорбившись, с хрустом разгрызала мягкие морские камушки, – верное средство для успокоения, – приговаривая: «Приходите на готовенькое. Всё разгребёшь – и вы тут как тут! Вам – все лавры!» Рассматривая свежие фото в телефонной галерее – директор выполнила обещание, скинув сегодня наиболее интересные моменты похода, задержалась на фотографии Татьяны Николаевны и Фёдора. «Эти двое – не разлей вода. Что их связывает?» Работаешь, работаешь с коллективом, а этим – все сливки! Кого будут больше любить: руководителя турклуба, милашку-учительницу начальных классов, или специалиста, указывающего на явные недостатки у отдельных личностей и коллектива в целом?» Анастасия Корнеевна поморщилась: откуда запах? Но её вниманием всецело завладел интересный кадр. Сделанный кем-то из-за макушек и косичек, он был бы неудачным, если бы не то, что открывалось в перспективе. Тот самый момент, когда диван с чашкой и книгой ещё отчётливо просматривался, а вожатая и физрук помогали в сторонке Елене Петровне, поэтому ни они, ни дети в кадр не вошли. «Смотри-ка, не так уж безнадёжно. Фантазия бьёт ключом. Диван в лесу! Хотя, – насторожилась психолог, – не перебор ли это, не показатель отрицательного потенциала радикала личности?» «Уточнить, кто предложил», – выводил её остро заточенный простой карандаш на белом листе. Последнее слово, оглушённая тяжёлым сопением, разорвавшим первозданную тишину садово-огородного товарищества «Верхние тыски», Анастасия Корнеевна оборвала на вехнем полукруге буквы «о», отчего она больше походила на пол-яйца. Всё напоминало замедленную съёмку.