– Прекрати так делать, – ворчу я. Звучит не слишком убедительно, учитывая, что я тут же набрасываюсь на угощение. – Нет, правда. Может быть, это запрещено.
С едой тут очень строго. Если ты, к примеру, что-то не доешь, то выносить это из столовой нельзя. Наверное, поначалу кое-кто пытался делать запасы. Людям вроде меня и Гейла, которые годами добывали пропитание для своих семей, здешние правила не по нутру. Пусть мы раньше частенько голодали, зато, если уж доставали еду, могли распоряжаться ею, как душе угодно. В каком-то смысле Тринадцатый дистрикт контролирует своих обитателей даже больше, чем Капитолий.
– Что они мне сделают? Телебраслет уже забрали, – говорит Гейл.
Я все еще пытаюсь что-то выскрести из миски, и тут меня озаряет:
– А что, если поставить им такое условие, раз они хотят, чтобы я была Сойкой?
– Чтобы мне разрешили кормить тебя репой? – осведомляется Гейл.
– Нет. Разрешили нам охотиться.
Глаза Гейла тут же оживляются, и я продолжаю:
– Конечно, добычу придется отдавать на кухню. Но мы хотя бы…
Заканчивать не требуется, Гейл и так все понимает. Мы могли бы выбраться наружу. Бродить по лесу. Быть самими собой.
– Попробуй, – говорит Гейл. – Сейчас самый подходящий момент. Захочешь луну с неба, из кожи вылезут, но достанут.
Гейл не знает, что еще я собираюсь просить. Боюсь, это так же реально, как луна с неба. Пока раздумываю, сказать ему или нет, звенит колокол. Пора уступать места следующей смене. При мысли о встрече с Койн мне становится не по себе.
– Что у тебя дальше в расписании?
Гейл смотрит на руку.
– История ядерных технологий в образовательном центре. Тебя там, кстати, уже заждались.
– Мне нужно в штаб. Пойдешь со мной?
– Ладно. Если меня оттуда не вышвырнут после вчерашнего.
Мы относим подносы и выходим.
– Думаю, надо включить в условия Лютика, – говорит Гейл. – Сдается мне, бесполезных домашних питомцев тут не жалуют.
– Ничего, подыщут ему работу. Будет каждое утро получать расписание на лапу, – отшучиваюсь я, но мысленно включаю кота в список условий. Ради Прим.
Койн, Плутарх и их подручные уже в сборе. При виде Гейла некоторые поднимают брови, но прогнать его никто не решается. В голове у меня начинает все путаться, поэтому я сразу прошу лист бумаги и карандаш. Моя нечаянная деловитость явно застает присутствующих врасплох, несколько человек озадаченно переглядываются. Вероятно, для меня готовилась какая-нибудь особенно проникновенная лекция. Вместо этого Койн собственноручно подает мне писчие принадлежности, и все молча ждут, пока я усаживаюсь за стол и корябаю свой список.
Лютик. Охота. Прощение Пита. Публичное заявление.
Ну, все? Второго шанса, возможно,