Тридцать пар детских и юношеских глаз смотрели на Северного с ужасом.
– Если кому-то плохо… Из детей! – уточнил Всеволод Алексеевич. – Он может покинуть помещение. Подростки остаются на своих местах. Понятно? – рявкнул он. – Аня, – уже куда нежнее и мягче обратился он к маленькой Толоконниковой, – ты как себя чувствуешь? Не хочешь выйти из класса?
– Нет! Мне жутко интересно, хотя и жутко страшно! – сделала польщённая личным вниманием девчушка большие глаза.
– Вот и хорошо. Внимательно смотрим и слушаем дальше:
«Соньки»
Озаглавил Северный следующую колонку.
– Так на жаргоне всё тех же циничных санитаров морга называются травящиеся снотворными и психотропными таблетками. А какие ещё «яды» под рукой у несчастного подростка? Перекошенные в последней бессознательной судороге лица напоминают кошмар. Уму непостижимо, какие красавицы и красавцы при этом превращаются в чудовищ! Вы даже представить себе не можете. Разминать и ставить на место одеревеневшие лицевые мускулы – работа санитарам до седьмого пота. Поэтому её никто не торопится делать без крутой, сами понимаете, мзды. Ну, да у вас у всех небедные родители – заплатят, если что. Но главное, даже перекошенной «сонькой» стать не так-то просто! Дело в том, что и «недобор» таблеток, и «передоз» вызывают однозначную реакцию организма – рвоту. Обильную, некрасивую, отвратительную рвоту. По загаженному уже полу «сонька» кидается в ванную комнату или в туалет. Поскальзывается, ударяется головой об унитаз или край ванны, теряет сознание и захлёбывается в рвотных массах. Так «соньку» и находят – в блевотине, с разбитым лицом… И никакой антураж типа оставленной романтической записки под свечой и лепестков роз на одеяле уже не сделает смерть «соньки» красивой… Следующие клиенты называются… – Всеволод Алексеевич вывел:
«Боксёры»
– А это – ласковое прозвище самосожженцев. Если им повезло – то есть они не скончались в страшных мучениях от ожогов, а сразу потеряли сознание и дали огню доделать своё дело, – мышцы укорачиваются и навеки оставляют руки и ноги полусогнутыми. Причём руки выставлены вперёд именно что в боксёрской стойке, а колени подтянуты к животу. Распрямить всё это возможно только насильно. А именно – посмертной расчленёнкой, чтобы хоть в гроб было что уложить любящей родне. Если не совсем понятно – объясняю: санитары рубят такой труп на куски. О запахе горелой плоти я промолчу. Вы, слава богу, не способны это оценить. Дополнительно сообщу моему юному анонимному интересанту не упомянутые им способы поквитаться с жестокой жизнью. – Северный снова заскрипел маркером:
«Нафаршированные»
– Совершенно верно было замечено у мало кому из вас, неандертальцев, известного Александра Островского в забавной пьесе про семейные