Седой… У эмиссара было и другое имя, Сергей Юрьевич Василенко, но Грибачев мог, имел особое право называть его Седым. Привилегия! Как-никак, и сам он причастен не только к делам земным, но и к небесным, подумалось ему. Медальон, висевший на шее, покачнулся, словно подтверждая эту мысль, и Грибачев прижал его рукой. Вдали прозвенели колокола. Одиннадцать… Хороший денек, тепло, но не жарко… Они с Седым расположились на камнях у самой воды, и волны омывали их босые ноги.
– Нашелся человек, который заменит Хиггинса, – произнес Седой. – Врач-хирург, живет в Сплите, недавно потерял жену, другие родственники отсутствуют. Молод, но уже с изрядным житейским опытом. Хорошо образован, сфера интересов весьма широка… Очень подходящий кандидат! – Эмиссар поднял плоский камешек и пустил его по воде. Когда галька, подскочив семь раз, канула в море, он спросил: – Не могли бы вы, Павел, ввести его в курс дела?
Не могли бы вы… Так он обычно формулировал задание – в сослагательном наклонении, в самой мягкой форме. Вначале, лет сорок назад, Грибачева это удивляло. Он был много старше, чем выглядел, прошел войну, сталинские лагеря и привык, что приказы отдаются совсем иначе.
– Лето – время отпусков, а море в Хорватии просто мечта! Море, фрукты, вино! – Грибачев весело потер руки. – Отправлюсь хоть завтра! Но есть один нюанс…
– Да?
– Беседовать с нашим кандидатом лучше на родном языке, уж больно тема странная… А я хорватским не владею. Он знает английский или немецкий?
Седой негромко рассмеялся.
– Он, Павел, ваш соотечественник, Глеб Соболев из Петербурга.
– В самом деле? – Грибачев приподнял брови. – И живет в Хорватии? Редкий случай… Из России обычно бегут в Америку, Англию или Германию… в Израиль, на худой конец.
– У него другая история. – Эмиссар пошевелил песок пальцами босой ноги. – Два года назад он встретил девушку-хорватку… здесь, в Петербурге… Марина Тешич, лингвист, переводчица с русского, стажировалась в вашем университете… Они поженились и уехали в Сплит. Сейчас он там работает, в местном госпитале.
– Но жену потерял… – молвил Грибачев. – Каким образом? Несчастный случай?
– Нет, болезнь. Лейкемия в скоротечной форме…
Грибачев шумно выдохнул. Жизнь его была долгой, и повидал он немало трагедий – погибали люди от болезней, от голода и, что самое ужасное, от рук других людей, жестокосердных мерзавцев. Мог ли Седой это исправить? Седой и другие пришельцы со звезд, следившие за Землей едва ли не столетие?.. Он часто размышлял на эту тему и пришел к выводу, что исправлять можно разными способами, и прямое вмешательство – самый худший вариант. Никакие пришельцы не смогли бы сделать Землю раем,